Маяковский письмо татьяне яковлевой размер. Анализ стихотворения Владимира Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой

Сочинение

В наши дни, когда нравственные, моральные проблемы обретают все большее значение и остроту, нам важно полнее и зорче «разглядеть » Маяковского как величайшего лирика. Он здесь - первопроходец мировой поэзии ХХ века. Первопроходец не только в лирике политической, социально-обнаженной, гражданской, а и в стихах о революции, ее героях…

Отвергая еще в дооктябрьский период «чирикающих» буржуазных поэтов, которые «рифмами пиликая, из любвей и соловьев» выкипячивают «какое-то варево», Маяковский, в лучших традициях русской и мировой лирической поэзии, выступает как страстный певец и защитник подлинной любви, возвышающей и окрыляющей человека:

И чувствую -

для меня мало.

Кто-то из меня вырывается упрямо.

Кто говорит?

Ваш сын прекрасно болен!

У него пожар сердца.

Маяковский в шутку говорил о том, что хорошо бы найти страстям человеческим разумное применение - хотя бы заставить вращать турбины, - чтоб не пропадали зря заряды энергии. Шутка оказалась вещей, по крайней мере, для одной из страстей - любви. Спасением для поэта оказалось творчество и вдохновение, таящиеся в подземных глубинах этой страсти.

не рай да кущи,

гудит про то,

что опять

в работу пущен

выстывший мотор.

Знаменитые строки о творческой силе любви («Любить - это с простынь, бессонницей рваных, срываться, ревнуя к Копернику… ») были воистину огромным художественным открытием Маяковского. В них вольно и широко раскрывался его талант, торжествуя свою победу над «хаосом» и «косностью». Как бы освобожденный от силы, унижавшей его, поэт весь раскрылся навстречу новой, помирившей сердце и ум эмоции. Характерно в этом отношении и стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой». Удивительно необычно начало стихотворного послания, обращенного к любимой женщине. Вместе с тем оно характерно для Маяковского, для которого все неотделимо от революции как в стихах, так и в жизни, в судьбе Родины и судьбе каждого из ее сограждан:

В поцелуе рук ли,

в дрожи тела

близких мне

моих республик

пламенеть.

Адресат письма - действительно близкий для поэта человек:

Ты одна мне

ростом вровень,

стань же рядом

с бровью брови,

про этот

важный вечер

рассказать

по-человечьи.

Но все не так просто. Отвергая умом ревность - «чувства отпрысков дворянских», - поэт ревнует свою любимую к Парижу: «…не гроза, а это просто ревность двигает горами». Понимая, что ревность может оскорбить любимую женщину, он стремится успокоить ее, а вместе с тем сказать, что она для него значит, как дорога и близка:

Страсти корь сойдет коростой,

но радость

неиссыхаемая,

буду долго,

буду просто

разговаривать стихами я.

И вдруг новый поворот глубоко личной темы. Как бы возвращаясь к началу стихотворного послания, поэт взволнованно говорит:

Я не сам,

за Советскую Россию.

Опять же на первый взгляд такое утверждение может показаться, мягко говоря, несколько странным и неожиданным. Ведь речь идет о глубоко личном, интимнейшем чувстве, о любви и ревности к женщине из России, оказавшейся в силу обстоятельств далеко от Родины - в Париже. Но поэт мечтает, чтобы любимая была с ним вместе именно в Советской России…

Ты не думай,

щурясь просто

из-под выпрямленных дуг.

Иди сюда,

иди на перекресток

моих больших

и неуклюжих рук.

Молчит любимая. Она пока остается в Париже. Поэт один возвращается на родину. Но сердцу не прикажешь. Вновь и вновь он с волнением вспоминает все, что было в Париже. Он по-прежнему любит эту женщину. Он верит, что в конце концов его любовь победит:

Не хочешь?

Оставайся и зимуй,

и этоv оскорбление

на общий счет нанижем.

Я все равно

когда-нибудь возьму -

или вдвоем с Парижем.

Открыть человека будущего - это значит открыть и самого себя, открыть, почувствовать реально это будущее в своей душе и сердце. Так родились одни из лучших в нашей поэзии стихи о любви Владимира Маяковского.

Читать стих «Письмо Татьяне Яковлевой» Маяковского Владимира Владимировича можно на сайте. Произведение написано в виде обращения к русской эмигрантке, которая после революции покинула Родину и живет в Париже, где поэт побывал в 1928 году. С актрисой Татьяной Яковлевой поэта связывало яркое, но недолгое чувство. Причиной их расставания стало неприятие Яковлевой новой России и нежелание Маяковского отречься от своей Родины.

В стихотворении неожиданно, открыто и доверительно звучат два откровения: поэта-лирика и поэта-гражданина. Они тесно переплетаются, а драма любви предстает через драму социальную. В поцелуе губ и рук поэт видит красный цвет флага республик. Он пытается отбросить пустые «сантименты» и слезы, от которых лишь как у Вия «вспухнут веки». Однако это не лишает стихи глубоко лирической окраски.Он откровенен в описании ярких чувств к своей избраннице, достойной его и «ростом вровень», с которой не сравнить парижских дам в шелках разукрашенных. Стихотворение пронизано чувством боли (которую поэт называет ревностью) за Советскую Россию в ее тяжелый период, когда свирепствует тиф,«часотка лижет вздохом» и ста миллионам - плохо. Однако автор поэтических строк принимает и любит свою страну такой, какая она есть, поскольку чувство любви - это «радость неиссыхаемая». Концовка стиха звучит оптимистично. Поэт готов сделать все, чтобы аристократка Татьяна Яковлева не побоялась холодных московских снегов и тифа, но воспримет как личное оскорбление, если она предпочтет перезимовать в Париже.

Стихотворение является одним из самых самых своеобразных в творческом арсенале поэта. Читать текст стихотворения Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой» можно онлайн на уроке литературы в классе. Его можно скачать полностью и учить дома.

В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав –
тубо –
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
с бровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы…
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты –
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны –
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все разно
тебя
когда-нибудь возьму –
одну
или вдвоем с Парижем.

В поцелуе рук ли,
губ ли,
в дрожи тела
близких мне
красный
цвет
моих республик
тоже
должен
пламенеть.
Я не люблю
парижскую любовь:
любую самочку
шелками разукрасьте,
потягиваясь, задремлю,
сказав —
тубо —
собакам
озверевшей страсти.
Ты одна мне
ростом вровень,
стань же рядом
с бровью брови,
дай
про этот
важный вечер
рассказать
по-человечьи.
Пять часов,
и с этих пор
стих
людей
дремучий бор,
вымер
город заселенный,
слышу лишь
свисточный спор
поездов до Барселоны.
В черном небе
молний поступь,
гром
ругней
в небесной драме,-
не гроза,
а это
просто
ревность двигает горами.
Глупых слов
не верь сырью,
не пугайся
этой тряски,-
я взнуздаю,
я смирю
чувства
отпрысков дворянских.
Страсти корь
сойдет коростой,
но радость
неиссыхаемая,
буду долго,
буду просто
разговаривать стихами я.
Ревность,
жены,
слезы…
ну их!-
вспухнут вехи,
впору Вию.
Я не сам,
а я
ревную
за Советскую Россию.
Видел
на плечах заплаты,
их
чахотка
лижет вздохом.
Что же,
мы не виноваты —
ста мильонам
было плохо.
Мы
теперь
к таким нежны —
спортом
выпрямишь не многих,-
вы и нам
в Москве нужны,
не хватает
длинноногих.
Не тебе,
в снега
и в тиф
шедшей
этими ногами,
здесь
на ласки
выдать их
в ужины
с нефтяниками.
Ты не думай,
щурясь просто
из-под выпрямленных дуг.
Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук.
Не хочешь?
Оставайся и зимуй,
и это
оскорбление
на общий счет нанижем.
Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму —
одну
или вдвоем с Парижем.

Анализ стихотворения «Письмо Татьяне Яковлевой» Маяковского

В жизни В. Маяковского было мало женщин, которых он по-настоящему любил. Практически всю жизнь он и посвятил этой любви несколько стихотворений. Однако в 1928 г. поэт побывал в Париже, где познакомился с русской эмигранткой, известной актрисой Т. Яковлевой. Чувство было взаимным, но влюбленные не сходились по политическим убеждениям. Маяковский не представлял себе жизнь за границей, а Яковлева наотрез отказывалась возвращаться в Советскую Россию. По поводу этого разногласия поэт написал любимой женщине стихотворное послание, которое было опубликовано в СССР лишь в 1956 г.

К концу жизни Маяковский замечал все больше недостатков в коммунистическом строе. Но это не мешало ему надеяться на лучшее и оставаться патриотом своей страны. При этом он продолжал испытывать ненависть к буржуазным странам, которую нисколько не скрывал. Поэтому отказ Яковлевой он воспринимал не столько в личном, сколько в социальном плане. В присущей ему грубоватой манере поэт заявляет, что легко сможет укротить свою мужскую страсть по отношению к утонченным французским «самочкам». К Яковлевой он относился совершенно по иному. Актриса эмигрировала в 1925 г., поэтому, по мнению Маяковского, до сих пор оставалась в душе русской женщиной. Яковлева уважала Маяковского не только как мужчину, но и как поэта, что давало ему право заявлять: «ты одна мне ростом вровень».

Поэта действительно оскорбляло, что женщина, пережившая ужасы гражданской войны, променяла свою страну на «ужины с нефтяниками». Личные мотивы полностью отходят на второй план во фразе «…я ревную за Советскую Россию». Маяковский прекрасно понимал, что после всех потрясений страна навсегда потеряла многих лучших своих представителей, как убитыми, так и эмигрировавшими. Восполнить эти потери будет непросто: «нам в Москве не хватает длинноногих».

Нежность вообще не свойственна любовной лирике Маяковского, поэтому в финале произведения звучит уже откровенная угроза. Решительный отказ Яковлевой поэт считает серьезным оскорблением, которое он приравнивает к общей ненависти западного мира к коммунизму («на общий счет нанижем»). Ответом на это будет не просто месть одного обманутого мужчины, а победа Советской России над всем буржуазным строем («тебя… возьму… вдвоем с Парижем»).

«Письмо Татьяне Яковлевой» Владимир Маяковский

В поцелуе рук ли, губ ли, в дрожи тела близких мне красный цвет моих республик тоже должен пламенеть. Я не люблю парижскую любовь: любую самочку шелками разукрасьте, потягиваясь, задремлю, сказав - тубо - собакам озверевшей страсти. Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью брови, дай про этот важный вечер рассказать по-человечьи. Пять часов, и с этих пор стих людей дремучий бор, вымер город заселенный, слышу лишь свисточный спор поездов до Барселоны. В черном небе молний поступь, гром ругней в небесной драме,- не гроза, а это просто ревность двигает горами. Глупых слов не верь сырью, не путайся этой тряски,- я взнуздаю, я смирю чувства отпрысков дворянских. Страсти корь сойдет коростой, но радость неиссыхаемая, буду долго, буду просто разговаривать стихами я. Ревность, жены, слезы... ну их! - вспухнут веки, впору Вию. Я не сам, а я ревную за Советскую Россию. Видел на плечах заплаты, их чахотка лижет вздохом. Что же, мы не виноваты - ста мильонам было плохо. Мы теперь к таким нежны - спортом выпрямишь не многих,- вы и нам в Москве нужны не хватает длинноногих. Не тебе, в снега и в тиф шедшей этими ногами, здесь на ласки выдать их в ужины с нефтяниками. Ты не думай, щурясь просто из-под выпрямленных дуг. Иди сюда, иди на перекресток моих больших и неуклюжих рук. Не хочешь? Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем. Я все равно тебя когда-нибудь возьму - одну или вдвоем с Парижем.

Анализ стихотворения Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой»

Лирика Владимира Маяковского весьма своеобразна и отличается особой оригинальностью. Дело в том, что поэт искренне поддерживал идеи социализма и считал, что личное счастье не может быть полным и всеобъемлющим без счастья общественного. Эти два понятия настолько тесно переплелись в жизни Маяковского, что ради любви к женщине он никогда не предал бы родину, а вот наоборот мог поступить очень даже легко, так как не представлял свою жизнь за пределами России. Конечно, поэт часто критиковал недостатки советского общества с присущей ему резкостью и прямолинейностью, однако при этом считал, что живет в самой лучшей стране.

В 1928 году Маяковский побывал за границей и познакомился в Париже с русской эмигранткой Татьяной Яковлевой, которая в 1925 году приехала в гости к родственникам и решила остаться во Франции навсегда. Поэт влюбился в красавицу-аристократку и предложил ей вернуться в Россию на правах законной супруги, однако получил отказ. Яковлева сдержанно воспринимала ухаживания Маяковского, хотя и намекала на то, что готова выйти замуж за поэта, если он откажется возвращаться на родину. Страдая от неразделенного чувства и от осознания того, что одна из немногих женщин, которая так хорошо его понимает и чувствует, не собирается расставаться с Парижем ради него, Маяковский вернулся домой, после чего отправил избраннице стихотворное послание – резкое, полное сарказма и, в то же время, надежды .

Начинается это произведение с фраз о том, что любовная горячка не может затмить чувства патриотизма, так как «красный цвет моих республик тоже должен пламенеть», развивая эту тему, Маяковский подчеркивает, что не любит «парижскую любовь», а точнее, парижских женщин, которые за нарядами и косметикой умело маскируют свою истинную сущность. Вместе с тем, поэт, обращаясь к Татьяне Яковлевой, подчеркивает: «Ты одна мне ростом вровень, стань же рядом с бровью бровь», считая, что коренная москвичка, прожившая во Франции несколько лет, выгодно отличается от жеманных и легкомысленных парижанок.

Пытаясь уговорить избранницу вернуться в Россию, Маяковский без прикрас рассказывает ей о социалистическом быте, который Татьяна Яковлева так упорно пытается вычеркнуть из своей памяти . Ведь новая Россия – это голод, болезни, смерть и нищета, завуалированная под равноправие. Оставляя Яковлеву в Париже, поэт испытывает острое чувство ревности, так как понимает – у этой длинноногой красавицы и без него хватает поклонников, она может позволить себе ездить в Барселону на концерты Шаляпина в обществе таких же русских аристократов. Однако, пытаясь сформулировать свои чувства, поэт признается, что «я не сам, а я ревную за Советскую Россию». Таким образом, Маяковского гораздо сильнее гложет обида за то, что лучшие из лучших покидают родину, чем обычная мужская ревность, которую он готов взнуздать и смирить.

Поэт понимает, что кроме любви, он ничего не может предложить девушке, которая поразила его своей красотой, умом и чуткостью. И он заранее знает, что получит отказ, когда обращается к Яковлевой со словами: «Иди сюда, на перекресток моих больших и неуклюжих рук» . Поэтому финал этого любовно-патриотического послания наполнен едкой иронией и сарказмом. Нежные чувства поэта трансформируются в злость, когда он адресует избраннице достаточно грубую фразу «Оставайся и зимуй, и это оскорбление на общий счет нанижем». Этим поэт хочет подчеркнуть, что считает Яковлеву предательницей не только по отношению к себе, но и к родине. Однако этот факт нисколько не остужает романтического пыла поэта, который обещает: «Я все рано тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем».

Нужно отметить, что с Татьяной Яковлевой Маяковскому больше так и не удалось увидеться. Через полтора года после написания этого письма в стихах он покончил жизнь самоубийством.

Любовь в жизни каждого человека играет свою роль. Если кто-то не мыслит себе жизни без любви, то другому она «подрезает крылья». Для кого-то она свет в окне, а кто-то произносит это слово сквозь зубы, проклиная все на свете. И все-таки любовью держится мир. Пока есть на свете любовь, жизнь продолжается. Не случайно русский драматург начала ХХ века Евгений Шварц в своей пьесе «Обыкновенное чудо» вложил в уста Хозяина-волшебника такие слова: «Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придет конец».

Такие же драматические испытания пережил современник Евгения Шварца Владимир Маяковский . Известная тогда актриса, Татьяна Яковлева, в 1925 году уехала в Париж к своему дяде – художнику А. Яковлеву. Маяковский познакомился с ней в 1928 году. Доподлинно неизвестно, почему взаимная, по свидетельству многих друзей поэта, любовь не могла принести счастья влюбленным. Ведь весной 1929 года поэт, вновь оказавшись в Париже, строил планы на будущую совместную жизнь. Правда, сама Татьяна соглашалась выйти замуж за известного поэта при условии, что он покинет Советскую Россию, находившуюся тогда в тяжелом положении. Однако осенью 1929 года Владимиру Владимировичу впервые было отказано в получении визы для поездки, которая должна была все решить, а позже пришло известие о том, что Татьяна Яковлева собирается замуж.

Своим любовным переживаниям Маяковский посвятил два произведения: «Письмо Товарищу Кострову из Парижа о сущности любви» и «Письмо Татьяне Яковлевой» . Оба стиха написаны в излюбленном Маяковским жанре – монологе, причем каждый посвящен конкретному лицу. Первое «Письмо…» адресовано редактору «Комсомольской правды», в которой работал поэт, оказавшийся в Париже, а второе – не предназначенное изначально для печати – передано в руки любимой женщине. Для Маяковского любовь – чувство, изменяющее человека, возрождающее его, иногда создающее заново, как птицу Феникса из пепла.

В «Письме Татьяне Яковлевой», анализ которого будет далее представлен, тема любви представлена с драматической стороны. К тому же поэт предпринимает попытку придать вечным чувствам иной смысл. Сразу в начале стихотворения в один ряд с глубоко интимными чувствами мужчины к женщине встают слова иного, социального плана:

В поцелуе рук ли, губ ли,
в дрожи тела близких мне
красный цвет моих республик
тоже должен пламенеть.

Ассоциативное сближение по цвету губ любимой и знамени не кажется кощунственным: такое сопоставление вызвано желанием перевести разговор о чувстве, связывающем лишь влюбленных, в разговор о счастье миллионов. Такая нераздельность личного и общественного свойственна многим стихам Маяковского. Даже ревность обретает более возвышенный смысл:

Я не сам, а я ревную за Советскую Россию.

Два плана – личный и общественный – соединяются у Маяковского очень искусно: было бы несправедливо упрекать поэта в неискренности, ведь он действительно верил в великое будущее своего Отечества и не понимал, как можно променять его на «ужины с нефтяниками» .

Напоминание о «парижской любви» , вызывающей у героя презрительное отношение к «самочкам» , должно стать весомым аргументом для адресата письма (Татьяны Яковлевой) о необходимости вернуться в Москву. А «ужин с нефтяниками» воспринимается как акт предательства по отношению к голодной и холодной Москве, где «не хватает длинноногих» . Только такая героиня, которая «в снега и тиф» шла «этими ногами» , может стать с героем «бровью к брови» , а значит, только она с ним «ростом вровень» .

Свойственная стихам предельная откровенность подкрепляется словами о «собаках озверевшей страсти» , о ревности, которая «двигает горами» , о «кори страсти» - письмо как будто наполняется силой интимной страсти. Но оно все время переводится в социальный план. Такая двуплановость и определяет композиционную структуру стихотворения: всплеск страсти обуздывается, вводится в берега напоминанием об эпохе, о той действительности, полпредом которой выступает поэт.

Поэтому, когда накал чувств заставляет в конце выкрикнуть героя:

Иди сюда,
иди на перекресток
моих больших
и неуклюжих рук –

слова о грядущей перемене становятся в итоге завершающими. Герой ставит точку в их споре:

Я все равно
тебя
когда-нибудь возьму -
одну
или вдвоем с Парижем.

• «Лиличка!», анализ стихотворения Маяковского
• «Прозаседавшиеся», анализ стихотворения Маяковского
• «Облако в штанах», анализ поэмы Владимира Маяковского