Темы и мотивы тютчева. Философская тема в лирике Тютчева: анализ. Ф. И. Тютчев: философская лирика

Основные темы и мотивы лирики Тютчева

Великий русский поэт Федор Иванович Тютчев оставил потомкам богатое творческое наследие. Он жил в эпоху, когда творили Пушкин, Жуковский, Некрасов, Толстой. Современники считали Тютчева умнейшим, образованнейшим человеком своего времени, называли «настоящим европейцем». С восемнадцати лет поэт жил и учился в Европе, а на родине его произведения стали известны только в начале 50-х годов XIX века.

Отличительной чертой лирики Тютчева было то, что поэт не стремился переделывать жизнь, а пытался понять ее тайны, ее сокровенный смысл. Именно поэтому большую часть его стихотворений пронизывают философские мысли о таинственности Вселенной, о связи человеческой души с космосом.

В лирике Тютчева можно выделить философски, гражданский, пейзажный и любовный мотивы. Но в каждом стихотворении эти темы тесно переплетаются, превращаясь в удивительно глубокие по смыслу произведения.

К гражданской лирике можно отнести стихотворения «14-е декабря 1825», «Над этой темною толпой…», «Последний катаклизм». Тютчев был свидетелем многих исторических событий в русской и европейской истории: война с Наполеоном, революции в Европе, польское восстание, Крымская война, отмена крепостного права в России и других. Как человек государственно мыслящий, Тютчев мог сравнивать и делать выводы о путях развития разных стран.

В стихотворении «14-е декабря 1825», посвященном восстанию декабристов, поэт гневно обличает самодержавие, развратившее правящую верхушку России:

Народ, чуждаясь вероломства,

Поносит ваши имена -

И ваша память от потомства,

Как труп в земле, схоронена.

Стихотворение «Над этой темною толпой…» напоминает нам пушкинскую вольнолюбивую лирику. В нем Тютчев возмущается «растленьем душ и пустотой» в государстве и выражает надежду на лучшее будущее:

…Взойдешь ли ты когда, Свобода,

Блеснет ли луч твой золотой?

Стихотворение «Наш век» относится к философской лирике. В нем поэт размышляет над состоянием души современного ему человека. В душе много сил, но она вынуждена молчать в условиях несвободы:

Не плоть, а дух растлился в наши дни,

И человек отчаянно тоскует…

Он к свету рвется из ночной тени

И, свет обретши, ропщет и бунтует.

По мнению поэта, человек потерял веру, без света которой душа «иссушена», а мучения его невыносимы. Во многих стихотворениях звучит мысль, что человек не справился с возложенной на него миссией на Земле и его должен поглотить Хаос.

Пейзажная лирика Тютчева наполнена философским содержанием. Поэт говорит, что природа мудра и вечна, она существует независимо от человека. Между тем он только в ней черпает силы для жизни:

Так связан, съединен от века

Союзом кровного родства

Разумный гений человека

С творящей силой естества.

Стихотворения Тютчева о весне «Вешние воды» и «Весенняя гроза» стали очень известными и популярными. Поэт описывает бурную весну, оживление и радость нарождающегося мира. Весна вызывает у него мысли о будущем. Осень поэт воспринимает как пору грусти, увядания. Она настраивает на размышления, покой и прощание с природой:

Есть в осени первоначальной

Короткая, но дивная пора -

Весь день стоит как бы хрустальный,

И лучезарны вечера.

Из осени поэт перемещается сразу в вечность:

А там, в торжественном покое

Разоблаченная с утра,

Сияет белая гора,

Как откровенье неземное.

Тютчев очень любил осень, недаром он говорит о ней: «Продлись, продлись, очарованье».

В любовной лирике поэта пейзаж часто соединен с чувствами влюбленного героя. Так, в чудесном стихотворении «Я встретил вас…» читаем:

Как поздней осенью порою

Бывают дни, бывает час,

Когда повеет вдруг весною

И что-то встрепенется в нас.

К шедеврам тютчевской любовной лирики относится «денисьевский цикл», посвященный его возлюбленной Е. А. Денисьевой, отношения с которой продолжались 14 лет до самой ее смерти. В этом цикле поэт подробно описывает этапы их знакомства и последующей жизни. Стихотворения представляют собой исповедь, как бы личный дневник поэта. Последние стихотворения, написанные на смерть любимой, потрясают трагичностью:

Любила ты, и так, как ты, любить -

Нет, никому еще не удавалось!

О Господи!.. и это пережить…

И сердце на клочки не разорвалось…

Лирика Тютчева по праву вошла в золотой фонд русской поэзии. Она насыщена философскими мыслями и отличается совершенством формы. Интерес к исследованию человеческой души сделал лирику Тютчева бессмертной.

«Как звезды ясные в ночи – любуйся ими – и молчи». В своем бессмертном творении «Silentium!» Тютчев формулирует вывод из своих многолетних размышлений и готовит заповедь к потомкам, как нужно понимать красоту, любовь и жизнь в целом. Не анализировать, не пытаться воспроизвести, не копировать – молчи и запоминай момент, когда тебе представляется Прекрасное. И хотя Тютчев говорил о звездах, эти же слова применимы для его стихотворений. Чтобы понять лирику этого необыкновенного русского поэта, нужно немного: любуйся ими – и молчи.

Одна из первых поэтических публикаций появилась в 1836 г. в «Современнике», где А. С. Пушкин напечатал цикл из 24-х его стихотворений за подписью «Ф. Т. ». В следующее десятилетие произошел подъем его творчества.

Настоящий сборник стихотворений вышел только в 1854 году, когда поэтический талант Тютчева был раскрыт и с восторгом принят на Родине, но даже после этого поэт сторонился литературного мира и продолжал записывать строки на случайных салфетках и тетрадях.

Единственным сформированным полноценным циклом исследователи считают стихотворения, посвященные возлюбленной Тютчева, Е. А. Денисьевой. И хотя цикл называется «денисьевским», литературоведы еще спорят, не относятся ли некоторые произведения оттуда посвящениям законной жене Тютчева. В любом случае, этот цикл любовных посланий по душевной глубине, искренности, надрыву и философичности сравнивают со знаменитыми историями Паоло и Франчески, Ромео и Джульетты, Лейле и Маджуне.

Художественный мир

Особенности

Поэтика Тютчева отчасти похожа на пеструю мозаику, и в том ее красота и уникальность. Учитывая, что в 1822 году он уехал в Мюнхен как член русского посольства и прожил за границей 22 года, подавляющее количество его писем, корреспонденции, остроумных заключений были написаны на французском языке. Возможно, именно проживание за рубежом и классическое дворянское воспитание привили Тютчеву некоторый архаизм, глубокую философичность, приверженность к «тяжеловесной» поэзии Державина и Ломоносова. Ю. Н. Тынянов даже считает, что небольшие стихотворения у Тютчева – это отголосок, распад формы оды того же Державина и Ломоносова, и поэтому чувства и композиция в таких «фрагментах» максимально напряжены.

Еще одной яркой чертой поэтики Тютчева можно назвать «дублеты» –одинаковые образы, которые повторяются из стихотворения в стихотворение:

Небесный свод, горящий славой звездной
Таинственно глядит из глубины, -
И мы плывем, пылающею бездной
Со всех сторон окружены.

Она, между двойною бездной,
Лелеет твой всезрящий сон -
И полной славой тверди звездной
Ты отовсюду окружён.

Получается, мы наблюдаем постоянное перемещение образов по стихотворениям, где каждый раз они открываются с новой стороны, а также «фрагментарность» самой формы поэзии Тютчева. Они объединяют все его творчество в единое целое без возможности рассматривать каждое стихотворение отдельно. Необходимо прочитать как минимум весь сборник, чтобы определить для себя, что все-таки поэт вложил в многогранный образ той же «двойной бездны».

Темы и мотивы

Исследователи выделяют 4 основных темы поэзии Тютчева: гражданскую, философскую, пейзажную и любовную. Однако, как мы уже заметили, образы и приемы переплетаются в каждом стихотворении, и поэтому многие произведения объединяют в себе несколько поэтических тем.

Например, произведение «14-е декабря 1825» – центральное стихотворение гражданкой лирики поэта – посвящено декабристскому восстанию. Здесь явно прослеживаются аллюзии на пушкинское «К Чаадаеву»: «Поносит ваши имена» – «Напишут наши имена», «Как труп в земле схоронена» – «На обломках самовластья» и т. д.

Стихотворение «Над этой темною толпой» также похоже на вольнолюбивую лирику Пушкина, поэт плачет о «растлении душ и пустоте» в государстве в смутные времена:

…Взойдешь ли ты когда, Свобода,
Блеснет ли луч твой золотой?

Вообще поэтике Тютчева свойственно настроение гибели, рока, трагического предопределения. Даже любовная лирика, которая, казалось бы, должна в сравнении выступать как более легкий и радостный жанр, пронизана пессимистическим настроением: «О, как убийственно мы любим», «Предопределение», «Последняя любовь». Важно отметить, что глубоким трагизмом насыщены именно последние любовные стихотворения поэта, написанные на смерть любимой женщины, Е. А. Денисьевой, в честь которой и назван цикл любовной поэзии Тютчева – денисьевский. После гибели возлюбленной, по воспоминаниям близких, Тютчев несколько лет оставался безутешным, а Тургенев, навестивший поэта, говорил о безжизненном голосе поэта; его одежда была «промокшею от падавших на неё слёз».

Еще один шедевр любовной лирики, стихотворение «Я встретил вас, и все былое» посвящено прекрасной Амалии Лерхенфельд, которая в юном возрасте ответила поэту отказом, но на склоне лет посетила старого друга. Любовь здесь уже не представляет источник страданий, теперь это чувство, которое и делает человека живым, не важно, взаимно оно или нет. Поэт просто счастлив лицезреть красоту и наслаждаться прекрасным чувством. Опять же, невозможно не заметить композиционное и смысловое сходство с пушкинским «Я помню чудное мгновение».

Стихотворение «Наш век» традиционно относят к философской лирике, но в нем также сильны мотивы гражданской поэзии:

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…

По долгу службы имея возможность наблюдать и сравнивать жизнь в России и за рубежом, а также являясь свидетелем сложного периода существования империи, Тютчев философски анализировал историю, и потому многие философские и гражданские стихотворения близки по пафосу. К этому кругу произведений относится и любимая тема Тютчева — «космос и хаос». Проводя много времени в размышлении о месте и роли хаотического в миропорядке, о балансе дня и ночи, темного и светлого, Тютчев создает такие шедевры как «О чем ты воешь, ветр ночной? » и «Сижу задумчив и один».

Тютчев именовал себя «верным сыном Матери-земли», но это вовсе не отвлеченный образ. Земля в его поэзии отождествлялась с Родиной, и сам поэт признавался, что немецкий пейзаж мог вдохновить его только в том случае, если в ландшафте что-то напоминало родные просторы. Пейзажная лирика Тютчева музыкальна и образна, она наполнена точными и нетипичными эпитетами и сравнениями, чувственными деталями, что позволяет взглянуть на, казалось бы, давно воспетые пейзажи с совершенно другой стороны. «Летний вечер», «Утро в горах», «Снежные горы», «Весенняя гроза», «Море и утес», «Не то, что мните вы, природа» при всем торжестве образной и красочной поэзии являют собой глубокие философские размышления о первоначальности, бесконечности и цикличности мира:

Так связан, съединен от века
Союзом кровного родства
Разумный гений человека
С творящей силой естества…

Образ лирического героя

Лирический герой Тютчева в основном отражает личность самого поэта, и это наиболее показательно в его любовных стихотворениях. Детали, аллюзии, намеки, скрытые в них, взяты из самой жизни поэта, его интимных переживаний и чувств. Так же, как сам автор, глубоко и трагически переживает эмоциональные потрясения его лирический герой. Он часто страдает от рока, ощущения предопределенности бытия, сверхразумной задачей мира, в котором человек – не просто деталь.

Его герой – мыслитель даже в любви. Он постоянно подвергает анализу даже чувства. Его страсть – это ограненный драгоценный камень, лишенный природного буйства, зато нашедший в огранке законченность.

Идеи Тютчева

Поэзия Тютчева пронизана космическими идеями и философскими теориями. В основе его философской лирики лежит попытка осмысления законов Вселенной, двусоставности мира, определением человеческой сущности как идеального микрокосмоса и так далее. Позже идеи Тютчева войдут в основу русского космизма.

Также он был первооткрывателем в сфере межличностных отношений людей. Пока другие поэты призывали читателей раскрыть свою душу, обнажить чувства и мысли, Тютчев был сторонником молчаливой сдержанности, духовного уединения человека. Только так можно остаться честным в отношении самого себя и не опошлить то, что люди называют внутренним миром.

Поэтический стиль

Во многом эти глубокие философские идеи предопределили и поэтический стиль Тютчева. Как мы выяснили ранее, композиционная особенность произведений Тютчева – это фрагментарность, сжатость, афористичность, наличие повторяющихся образов-дублетов.

Ю. Н. Тынянов утверждал, что творчество поэта являет собой переразложение жанров ораторского искусства и романтических фрагментов, таким образом, представляя собой уникальный сплав художественных средств. Наиболее частыми из них стали развернутые эпитеты и сравнения, метафоры, глубокая образность.

Своеобразные «маленькие оды» Тютчева стали переходным звеном между пушкинской и некрасовской эпохами, благодаря незаурядной личности и таланту поэта ставшие образцом удивительного лирического многообразия и поэтической философии.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

С поэзией Тютчева мы знакомимся в начальной школе, это стихи о природе, пейзажная лирика. Но главное у Тютчева - не изображение, а осмысление природы - натурфилософская лирика, и вторая его тема - жизнь человеческой души, напряженность любовного чувства. Лирический герой, понимаемый как единство личности, являющейся и объектом и субъектом лирического постижения, для Тютчева не характерен. Единство его лирике придает эмоциональный тон - постоянная неясная тревога, за которой стоит смутное, но неизменное ощущение приближения всеобщего конца.

Преобладание пейзажей - одна из примет его лирики. При этом изображение природы и мысль о природе соединены у Тютчева воедино: его пейзажи получают символический философский смысл, а мысль обретает выразительность.

В отношении к природе Тютчев являет как бы две ипостаси: бытийную, созерцательную, воспринимающую окружающий мир «с помощью пяти органов чувств», - и духовную, мыслящую, стремящуюся за видимым покровом угадать великую тайну природы.

Тютчев-созерцатель создает такие лирические шедевры, как «Весенняя гроза», «Есть в осени первоначальной...», «Чародейкою зимою…» и - множество подобных, коротких, как почти все тютчевские стихи, прелестных и образных пейзажных зарисовок .

Тютчев-мыслитель, обращаясь к природе, видит в ней неисчерпаемый источник для размышлений и обобщений космического порядка. Так родились стихи «Волна и дума», «Певучесть есть в морских волнах...», «Как сладко дремлет сад темно-зеленый...» и т.п. К этим произведениям примыкают несколько чисто философских: «Silentium!», «Фонтан», «День и ночь».

Радость бытия, счастливое согласие с природой, безмятежное упоение ею характерны преимущественно для стихотворений Тютчева, посвященных весне, и в этом есть своя закономерность. Постоянные мысли о хрупкости жизни были неотвязными спутниками поэта. «Чувство тоски и ужаса уже много лет как стали обычным моим душевным состоянием» -- такого рода признания нередки в его письмах. Неизменный завсегдатай светских салонов, блестящий и остроумный собеседник, «прелестный говорун», по определению П. А. Вяземского, Тютчев был вынужден «избегать, во что бы то ни стало, в течение восемнадцати часов из двадцати четырех всякой серьезной встречи с самим собой». И мало кто мог постичь его сложный внутренний мир. Вот каким видела отца дочь Тютчева Анна: «Он мне представляется одним из тех изначальных духов, таких тонких, умных и пламенных, которые не имеют ничего общего с материей, но у которых нет, однако, и души. Он совершенно вне всяких законов и правил. Он поражает воображение, но в нем есть что-то жуткое и беспокойное».

Пробуждающаяся весенняя природа обладала чудодейственным свойством заглушать это постоянное беспокойство, умиротворять тревожную душу поэта .

Могущество весны объясняется ее торжеством над прошлым и будущим, полным забвением бывшего и грядущего уничтожения и распада:

И страх кончины неизбежной

Не свеет с древа ни листа:

Их жизнь, как океан безбрежный,

Вся в настоящем разлита.

Любовь к жизни, почти физический «переизбыток» жизни ясно виден во многих стихотворениях поэта, посвящённых весне. Воспевая весеннюю природу, Тютчев неизменно радуется редкой и краткой возможности ощутить полноту жизни, не омраченной предвестниками гибели -- «Не встретишь мертвого листа»,-- ни с чем не сравнимой отрадой целиком отдаваться настоящему моменту, причастности «жизни божески-всемирной». Порой и осенью ему чудится дуновение весны. Ярким примером этого стало стихотворение «Осенний вечер», которое является одним из ярчайших примеров мастерства Тютчева-пейзажиста. Стихотворение явно порождено отечественными впечатлениями, вызванной ими грустью, но в то же время пронизано тютчевскими трагическими раздумьями о притаившихся бурях хаоса:

Есть в светлости осенних вечеров

Умильная, таинственная прелесть:

Зловещий блеск и пестрота дерев,

Багряных листьев томный, легкий шелест,

Туманная и тихая лазурь.

Над грустно сиротеющей землею

И, как предчувствие сходящих бурь,

Порывистый, холодный ветр порою,

Ущерб, изнеможенье - и на всем

Та кроткая улыбка увяданья,

Что в существе разумном мы зовем

Божественной стыдливостью страданья.

Краткое, двенадцатистрочное стихотворение - это не столь описание своеобразия осеннего вечера, сколь обобщенное философское раздумье о времени. Нужно отметить, что ни одна точка не прерывает волнения мысли и наблюдения, все стихотворение прочитывается в молитвенном преклонении перед великим таинством, перед "божественной стыдливостью страданья". Поэт видит на всем кроткую улыбку увяданья.

Таинственная прелесть природы вбирает в себя и зловещий блеск дерев, и предсмертную багряность осенней листвы; земля грустно сиротеет, но лазурь над нею туманная и тихая, предчувствием бурь проносится холодный ветер.

За видимыми явлениями природы незримо "хаос шевелится" - таинственная, непостижимая, прекрасная и погибельная глубина первозданного. И в этом едином дыхании природы лишь человек осознает "божественность" её красоты и боль её "стыдливого страданья".

В противопоставлении, вернее, в предпочтении сомнительному райскому блаженству бесспорного, достоверного наслаждения красотою весенней природы, самозабвенного упоения ею Тютчев близок А.К. Толстому, писавшему: «Боже, как это прекрасно -- весна! Возможно ли, что в мире ином мы будем счастливее, чем в здешнем мире весной!» Совершенно те же чувства наполняют Тютчева:

Что пред тобой утеха рая,

Пора любви, пора весны,

Цветущее блаженство мая,

Румяный цвет, златые сны?

Поэзии Тютчева ведомы и совсем иные настроения: ощущение скоротечности человеческого бытия, сознание его непрочности и хрупкости.

В сравнении с вечно обновляющейся природой («Природа знать не знает о былом…»; «Бессмертьем взор её сияет…» и многое другое) человек - не более как «злак земной», греза природы»:

Смотри как на речном просторе,

По склону вновь оживших вод,

Во всеобъемлющее море

За льдиной льдина вслед плывёт.

На солнце ль радужно блистая,

Иль ночью в поздней темноте,

Но всё, неизбежимо тая,

Они плывут к одной мете.

О, нашей мысли обольщенье,

Ты, человеческое Я,

Не таково ль твоё значенье,

Не такова ль судьба твоя?

Но ни торжествующие возгласы «весенних вод», ни трагические ноты стихотворения «Смотри, как на речном просторе…» не дают ещё полного представления о пафосе поэзии Тютчева. Для того, чтобы его разгадать, важно понять самую суть философской и художественной интерпретации природы и человека в поэзии Тютчева. Поэт поднимается до понимания соотношения этих двух миров - человеческого Я и природы - не как ничтожной капли и океана, а как двух беспредельностей: «Всё во мне и я во всём…». Поэтому не оцепенением тоски, не ощущением призрачности индивидуального бытия проникнута поэзия Тютчева, а напряжённым драматизмом поединка, пусть и неравного:

Мужаётесь, о други, боритесь прилежно,

Хоть бой и неравен…

Апофеозом жизни. исполненной горения, звучат строки стихотворения «Как над горячею золой…», а «Весенняя гроза» воспринимается как гимн юности и человеческому обновлению .

На тютчевских лирических пейзажах лежит особенная печать, отражающая свойства его собственной душевной и физической природы -- хрупкой и болезненной.

Его образы и эпитеты часто неожиданны, непривычны и на редкость впечатляющи.

У него ветви докучные, земля принахмурилась, листья изнуренные и ветхие, звезды беседуют друг с другом тихомолком, день скудеющий, движение и радуга изнемогают, увядающая природа улыбается немощно и хило и многое другое

«Вечный строй» природы то восхищает, то вызывает уныние поэта:

Природа знать не знает о былом,

Ей чужды наши призрачные годы,

И перед ней мы смутно сознаем

Себя самих -- лишь грезою природы.

Но в своих сомнениях и мучительных поисках истинных взаимоотношений части и целого -- человека и природы -- Тютчев вдруг приходит к неожиданным прозрениям: человек не всегда в разладе с природой, он не только «беспомощное дитя», но он и равновелик ей в своей творческой потенции:

Связан, соединен от века

Союзом кровного родства

Разумный гений человека

С творящей силой естества...

Скажи заветное он слово --

И миром новым естество

Но с другой стороны природа в стихах Тютчева одухотворена, очеловечена.

В ней есть любовь, в ней есть язык.

Словно человек, природа живёт и дышит, радуется и грустит, непрерывно движется и изменяется. Картины природы помогают поэту передать страстное биение мысли. Воплотить в ярких и запоминающихся образах сложные переживания и глубокие раздумья. Само по себе одушевление природы обычно в поэзии. Но для Тютчева это не просто олицетворение, не просто метафора: живую красоту природы он "принимал и понимал не как свою фантазию, а как истину". Пейзажи поэта проникнуты типично романтическим чувством того, что это не просто описание природы, а драматические эпизоды какого-то сплошного действия.

Пытливая мысль Тютчева находит в теме природы философские проблемы. Каждое его описание: череды зимы и лета, весенней грозы -- это попытка заглянуть в глубины мироздания, как бы приоткрыть завесу его тайны.

Природа -- сфинкс.

И тем она верней.

Своим искусом губит человека,

Что, может статься, никакой от века

Загадки нет и не было у ней.

Тютчевские "пейзажи в стихах" неотделимы от человека, его душевного состояния, чувства, настроения:

Мотылька полет незримый

Слышен в воздухе ночном.

Час тоски невыразимой!

Все во мне, и я во всем!

Образ природы помогает выявить и выразить сложную, противоречивую духовную жизнь человека, обреченного вечно стремиться к слиянию с природой и никогда не достигать его, ибо оно несет за собою гибель, растворение в изначальном хаосе. Таким образом, тема природы органически связывается у Ф. Тютчева с философским осмыслением жизни.

Пейзажная лирика Ф.И. Тютчева представлена двумя этапами: ранней и поздней лирикой. И в стихотворениях разного времени много различий. Но, разумеется, есть и сходства. Например, в стихах пейзажной лирики обоих этапов природа запечатлена в её движении, смене явлений, тютчевские «пейзажи в стихах» проникнуты напряжением и драматизмом устремлённости мысли поэта к тайнам мироздания и «человеческого Я». Но в поздней лирике Тютчева природа словно бы приближается к человеку; всё чаще внимание поэта переключается на самые непосредственные впечатления, на самые конкретные проявления и черты окружающего мира: «первый жёлтый лист, крутясь, слетает на дорогу»; «вихрем пыль летит с полей»; дождевые «нити золотит» солнце. Всё это особенно остро ощущается в сопоставлении с более ранней пейзажной лирикой поэта, где месяц - «светозарный бог», горы - «божества родные», и дня «блистательный покров» «высокой волею богов» навис над бездной «мира рокового». Показательно, что, перерабатывая ранее написанную «Весеннюю грозу», Тютчев вводит в стихотворение строфу, которая обогащает живописную картину теми зрительно-конкретными образами, которых её недоставало:

Гремят раскаты молодые,

Вот дождик брызнул. Пыль летит,

Повисли перлы дождевые,

И солнце нити золотит.

Наблюдая весеннее пробуждение природы, поэт замечает красоту первого зеленеющего полупрозрачного листа («Первый лист»).

В жаркий августовский день улавливает «медовый» запах, доносящийся с «белеющих полей» гречихи («В небе тают облака…»). Поздней осенью ощущает дуновение «тёплого и сырого» ветра, напоминающего о весне («Когда в кругу убийственных забот…»).

Яркое зрительное впечатление возникает даже тогда, когда поэт называет не сам предмет, а те признаки, по которым он угадывается:

И облаков вечерних тень

По светлым кровлям пролетела.

И сосен, по дороге, тени

Уже в одну слилися тень.

Образная система лирики Тютчева являет собой необыкновенно гибкое сочетание конкретно-зримых примет внешнего мира и того субъективного впечатления, которое производит на поэта этот мир. Тютчев может очень точно передать зрительное впечатление от надвигающейся осени:

Есть в осени первоначальной

Короткая, но дивная пора -

Весь день стоит как бы хрустальный,

И лучезарны вечера…

Умение дать пластически верное изображение внешнего мира, передать полноту внешнего впечатления у Тютчева удивительно. Но не менее удивительно и его мастерство выражения всей полноты внутреннего ощущения .

Некрасов писал о том, что Тютчеву удаётся пробудить «воображение читателя» и заставить его «дорисовать» то, что только намечено в поэтическом образе. Эту особенность поэзии Тютчева заметил и Толстой, выделявший в его стихах необычные, неожиданные словосочетания, которые задерживают на себе внимание читающего и будят творческую фантазию.

Как неожиданно и даже странно на первый взгляд это соединение двух как будто несоединимых слов: «праздная борозда». Но именно оно, это странное и удивительное словосочетание, помогает воссоздать всю картину в целом и передать всю полноту внутреннего её ощущения. Как говорил Толстой: «Кажется, что сразу всё сказано, сказано, что работы кончены, всё убрали, и получается полное впечатление». Такое «полное впечатление» постоянно возникает при чтении стихов Тютчева. Как не вспомнить в связи с этим знаменитые тютчевские образы: «изнемогла» - о радуге. «смесились» - о тенях, «смутит небесную лазурь» - о грозе, «разрешились в сумрак зыбкий, в дальний гул» - о красках и звуках вечереющего дня и т. д.

Звуковая сторона стихотворения никогда не представлялась Тютчеву самоцелью, но язык звуков был ему близок и понятен.

Певучесть есть в морских волнах,

Гармония в стихийных спорах,

И стройный мусикийсий шорох

Струится в зыбких камышах.

Тени сизые смесились,

Цвет поблекнул, звук уснул…

Вкруг меня, как кимвалы, звучали скалы,

Окликались ветры и пели валы…

Читатель слышит в стихах Тютчева грохот летних бурь, еле внятные звуки наплывающих сумерек, шорох зыбких камышей… Эта звукопись помогает поэту запечатлеть не только внешние стороны явлений природы, но своё ощущение, своё чувство природы. Этой же цели служат и смелые красочные сочетания в стихах Тютчева («мглисто-линейно», «лучезарно и сизо-тёмно» и т. д.). Кроме того. Тютчев обладает даром воспроизводить краски и звучания в нераздельности производимого им впечатления. Так возникают в его поэзии и «чуткие звёзды», и солнечный луч, врывающийся в окно «румяным громким восклицанием», сообщая динамику и экспрессию поэтической фантазии Тютчева, помогая преобразить поэтические этюды с натуры в такие «пейзажи в стихах», где зрительно-конкретные образы проникнуты мыслью, чувством, настроением, раздумием.

Поэтика Тютчева постигает начала и основания бытия. В ней прослеживаются две линии. Первая напрямую связана с библейским мифом о создании мира, вторая, через романтическую поэзию, восходит к античным представлениям о мире и космосе. Античное учение о происхождении мира цитируется Тютчевым постоянно. Вода -- вот основа бытия, она главный элемент жизни:

Еще в полях белеет снег,

А воды уж весной шумят --

Бегут и будят сонный брег,

Бегут, и блещут, и гласят...

А вот еще отрывок из “Фонтана”:

О, смертной мысли водомет,

О, водомет неистощимый,

Какой закон непостижимый

Тебя стремит, тебя мятет?

Иногда Тютчев по-язычески откровенен и великолепен, наделяя природу душой, свободой, языком -- атрибутами человеческого существования:

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик --

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык...

Тем не менее Тютчев -- человек русский и, следовательно, православный. Его религиозность несомненна.

Поэтому иногда чересчур откровенные языческие мотивы его поэзии надо расценивать как форму литературного кокетства, но не как истинные взгляды автора. тючев лирика овстуг поэзия

Правда лежит глубже, во внутреннем содержании его поэзии. Часто бывает, что в своих стихах поэт больше теолог, чем философ.

Как сердцу высказать себя?

Другому как понять тебя?

Поймет ли он, чем ты живешь?

Мысль изреченная -- есть ложь.

Взрывая, возмутишь ключи, --

Питайся ими и молчи.

Строки эти скорее напоминают слова церковной проповеди, чем лирическое стихотворение. Надо сказать несколько слов о специфическом тютчевском пессимизме, который требует своего пояснения. Так, любовь поэта часто приобретает трагически-чувственный тяжелый оттенок. Вспомним только стихотворение “Люблю глаза твои, мой друг”, которое Тарковский использовал в качестве смысловой коды в фильме “Сталкер”:

И сквозь опущенных ресниц

Угрюмый, тусклый огнь желанья.

Пессимизм Тютчева имеет глубоко религиозный характер. Он основывается на православных представлениях о конце света, на книге Откровения Иоанна, завершающей Новый Завет. Тютчев рисует свой сценарий окончания мира:

Когда пробьет последний час природы,

Состав частей разрушится земных:

Все зримое опять покроют воды,

И Божий лик изобразится в них.

Недаром рвется из глубины его души молитвенный крик, так напоминающий плач:

Все, что сберечь мне удалось,

Надежды, веры и любви

В одну молитву все слилось:

Переживи, переживи.

Но у Тютчева есть ответы на его вопросы бытия. Бог наблюдает за нами. Его глаза -- звезды, его сила велика:

Он милосердный, всемогущий,

Он, греющий своим лучом

И пышный цвет на воздухе цветущий,

И чистый перл на дне морском.

Тютчев абсолютно уверен в существовании “лучшего, духовного мира” здесь и сейчас: “Есть в осени первоначальной // Короткая, но дивная пора...”

Поэзия -- не есть чистая философия. Она мыслит образами, не категориями. Вычленить философию и представить ее отдельно от стихов невозможно. У Тютчева все сплавлено на уровне образа-символа, образа-знака:

Есть близнецы -- для земнородных

Два божества, -- то Смерть и Сон,

Как брат с сестрою дивно сходных --

Она угрюмей, кротче он...

Одной из центральных тем в зрелом творчестве Тютчева была тема любви. Любовная лирика отразила его личную жизнь, полную страстей, трагедий и разочарований .

Вскоре после приезда в Мюнхен (по видимому, весной 1823 г.) Тютчев был влюблен в совсем еще юную (15-16 лет) Амалию фон Лирхенфельд. Она происходила из знатного германского рода и была двоюродной сестрой русской императрицы Марии Федоровны. Амалия была одарена редкой красотой, ею восхищались Гейне, Пушкин, Николай I и др. Баварский король Людвиг повесил ее портрет в своей галерее красивых женщин Европы. К концу 1824 г. Любовь Тютчева к Амалии достигла высшего накала, что выразилось в стихотворении «Твой милый взор, невинной страсти полный…».

В 1836 г. Тютчев, уже давно женатый человек, написал одно из обаятельнейших своих стихотворений, воссоздав поразившую его душу встречу с Амалией: «Я помню время золотое…». Возлюбленная в этом стихотворении как своего рода средоточие целого прекрасного мира. Память сердца оказалась сильнее и времени, и незатухающей боли. И все же в этой элегии живет грустное чувство увядания. Оно и в угасании дня, и в облике руин замка, и в прощании солнца с холмом, и в догорании заката. Эта элегия напоминает нам стихотворение А.С. Пушкина «Я помню чудное мгновенье…», посвященное Анне Керн. Стихотворения обращены к любимой женщине и основываются на воспоминании о необыкновенной встрече. В обоих шедеврах идет речь о мимолетности чудного мгновенья и золотой поры, которые запечатлела память. Спустя тридцать четыре года в 1870 г. Судьба подарила Тютчеву и Амалии еще одно дружеское свидание. Они встретились на целебных водах в Карисбаде. Возвратившись к себе в номер после прогулки, Тютчев написал стихотворение-признание «Я встретил вас…» (есть романс на эти стихи. Его великолепно исполнял И.С.Козловский). Стихотворение было озаглавлено «К.Б.». Поэт Яков Полонский утверждал, что буквы обозначают сокращение слов «баронессе Крюденер».

В 1873 г. Амалия пришла навестить парализованного умирающего Тютчева. На следующий день он продиктовал дочери письмо: «Вчера я испытал минуту жизненного волненья вследствие моего свидания с моей доброй Амалией Крюденер, которая пожелала в последний раз повидать меня на этом свете… В ее лице прошлое лучших моих лет явилось дать мне прощальный поцелуй». Так Тютчев выразился о своей первой любви.

В 1826 г. Тютчев женился на вдове русского дипломата Элеоноре Петерсон, урожденной графине Ботмер. Жена Элеонора беспредельно любила Тютчев. Он же о своей любви к ней написал стихотворение, когда уже прошло более 30 лет со дня их свадьбы и ровно 20 лет со дня смерти Элеоноры .

Так мило благодатна,

Воздушна и светла

Душе моей стократно

Любовь твоя была…

Тютчев прожил с Элеонорой 12 лет. По свидетельству очевидцев, Тютчев был так ошеломлен смертью жены, что, проведя ночь у ее гроба, поседел от горя. Стихотворение «Еще томлюсь тоской желаний…» посвящено жене Тютчева и написано через 10 лет после ее смерти.

Ряд искренних любовных признаний адресовал Тютчев и второй своей жене Эрнестине Федоровне Тютчевой, урожденной баронессе Пфеффель. Одна из первых красавиц того времени, она была европейски образована, духовно близка поэту, хорошо чувствовала его стихи, отличалась стоическим самообладанием и была редкостно умна. «Нет в мире существа умнее тебя», - писал ей Тютчев. В цикл стихов, посвященных Эрнестине Тютчевой, входят такие произведения, как «Люблю глаза твои, мой друг…» (1836), «Мечта» (1847), «Вверх по течению вашей жизни» (1851), «Она сидела на полу…» (1858), «Все отнял у меня казнящий Бог…» (1873) и др.

В этих стихотворениях поразительно сочетается любовь земная, отмеченная чувственностью, страстью, даже демонизмом, и чувство неземное, небесное. Ощущается тревога в стихах, страх перед возможной «бездной», которая может предстать перед любящими, но лирический герой старается эти пропасти преодолеть. Значительно чаще в любовной лирике Тютчева живет ощущение открывшейся бездны, хаоса, бурного разгула страстей, рокового начала. Безграничное счастье переходит в трагедию, а властное влечение к душе родной превращается в «поединок роковой», борьбу неравную «двух сердец» («Предопределение», 1850 - 1851). Эти черты трагического сказались и в стихотворении «Близнецы» (1850), где любовь оказывается сопоставленной с самоубийством.

Но наиболее обнажено трагически-роковой поединок предстает у поэта в его удивительном цикле любовной лирики «денисьевском» (1850 - 1868). Эти стихотворения носят автобиографический характер. Они отражают четырнадцатилетний любовный роман поэта и Елены Александровны Денисьевой, имя которой и дало название этим лирическим шедеврам. Во взаимоотношениях Тютчева и бывшей воспитанницы Смольного института было редкостное сочетание обожания и страстности любви, взаимного влечения и преклонения, беспредельной радости и страдания. Однако, ценность этих стихов не ограничивается переживанием поэта Тютчева и конкретной женщины. Автобиографическое начало и личное переходит в общечеловеческое. Стихотворения этого цикла часто звучат как исповедь: «О как убийственно мы любим…», «Не говори: меня он как и прежде, любит…», «Чему молилась ты с любовью…», «Я очи знал, - о, эти очи! ..», «Последняя любовь», «Весь день она лежала в забытьи…» (1864), «О, этот Юг, о, эта Ницца…» (1864), «Есть и в моем страдальческом застое…» (1865), «Накануне годовщины 4 августа 1864 года» (1865), «Опять стою я над Невой…» (1868) .

Все эти стихотворения исполнены трагизма, боли, горечи лирического героя; он запутался в своих отношениях, двойственном положении, ощущается чувство вины перед Денисьевой, мука и боль, тоска и отчаяние. Тютчев дает романтическую концепцию любви. Любовь - стихийная страсть. Это столкновение двух личностей, и в этой борьбе страдает, сгорает, как более слабая, Денисьева. Лирическая героиня угасает, душа ее измучена общественным порицанием света. И Тютчев, и Денисьева понимали, что вина прежде всего лежит на Тютчеве, но он не предпринимал ничего, чтобы облегчить участь любимой женщины. Она, страстно любя его, не могла отказаться от этой связи. Основные пути раскрытия внутреннего мира героя - монологи. Для цикла характерны восклицательные предложения, междометия.

«Весь день она лежала в забытьи…» - стихотворение посвящено воспоминаниям о последних часах жизни Денисьевой, звучит боль об утрате любимого человека. Тютчев вспоминает, как в последний день своей жизни была она в бессознательном состоянии, а за окном шел августовский дождь, весело журча по листьям. Придя в себя, Елена Александровна долго вслушивалась в шум дождя, осознавая, что умирает, но все еще тянется к жизни. Вторая часть стихотворения - описание обстановки и состояния героя, убитого горем. Герой страдает, но человек, оказывается, все может пережить, только боль в сердце остается. Стихотворение написано ямбом, перекрестная женская и мужская рифма, многосоюзие придают стихотворению плавность, повтор звуков [ш], [л], [с] передает тихий шелест летнего дождя. Для стихотворения характерны восклицательные предложения, междометия, многоточия передают тяжелое душевное состояние героя. Художественные тропы: эпитеты («теплый летний дождь»), метафоры («и сердце на клочки не разорвалось…»)

Эрнестина Федоровна Тютчева и Елена Александровна Денисьева - две звезды, две женщины в сердце Тютчева. Он звал их Нести и Леля.

Тему любви и образы возлюбленных женщин Тютчев сумел поднять на ту же художественную высоту, что и тему природы, личности и мира.

Суммируем кратко изложенное выше: как поэт, Тютчев -- продолжатель философских традиций русской поэзии, которые восходят к Ломоносову, Капнисту, Державину. Его эстетика влияет на последующую литературу, его вольными или невольными учениками оказываются Соловьев, Анненский, символическая составляющая отечественной лирики. Его философские взгляды традиционны. Новизну и блеск им придает талант мастера.

“О Тютчеве не думает тот, кто его не чувствует, тем самым доказывая, что он не чувствует поэзии” -- это писал Тургенев в своем письме А. А. Фету. Удивительно, но это замечание справедливо сейчас.

1. Тема космоса и хаоса
2. Природа как часть целого

Тютчев – мастер философской лирики

Философская лирика как жанр – всегда раздумья о смысле бытия, о ценностях человеческих, о месте человека и его предназначении в жизни.
Все эти характеристики мы не просто находим в творчестве Федора Тютчева, но, перечитывая наследие поэта, понимаем, что философская лирика Тютчева – творения величайшего мастера: по глубине, разноплановости, психологизму, метафоричности. Мастера, чье слово весомо и своевременно независимо от столетия.

Философские мотивы в лирике Тютчева

Какие бы философские мотивы в лирике Тютчева ни звучали, они всегда заставляют читателя волей-неволей вслушиваться, а затем и вдумываться в то, о чем пишет поэт. Эту особенность безошибочно распознал в свое время И.Тургенев, говоря, что любое стихотворение «начиналось мыслию, но мыслию, которая, как огненная точка, вспыхивала под влиянием глубокого чувства или сильного впечатления; вследствие этого… всегда сливается с образом, взятым из мира души или природы, проникается им, и сама его проникает нераздельно и неразрывно».

Тема космоса и хаоса

«Нераздельно и неразрывно» связаны между собой у поэта мир и человек, весь род человеческий и Вселенная, ведь стихотворения Тютчева основаны на понимании целостности мира, невозможной без борьбы противоположностей. Мотив космоса и хаоса, изначальной основы жизни вообще, проявления двойственности мироздания, как никакой другой, значим в его лирике.

Хаос и свет, день и ночь – о них размышляет в своих стихотворениях Тютчев, называя день «блистательным покровом», другом «человека и богов», и исцелением «души болящей», описывая ночь как обнажающую бездну «с своими страхами и мглами» в человеческой душе. В то же время, в стихотворении «О чем ты воешь, ветр ночной?», обращаясь к ветру, просит:

О, страшных песен сих не пой
Про древний хаос, про родимый!
Как жадно мир души ночной
Внимает повести любимой!
Из смертной рвется он груди,
Он с беспредельным жаждет слиться!
О, бурь заснувших не буди –
Под ними хаос шевелится!

Хаос для поэта «родимый», прекрасный и притягательный, – ведь именно он часть мироздания, основа, из которой появляется свет, день, светлая сторона Космоса, снова превращающаяся в темную – и так до бесконечности, переход одного в другое вечен.

Но с новым летом – новый злак
И лист иной.
И снова будет всё, что есть,
И снова розы будут цвесть,
И терны тож, –

читаем в стихотворении «Сижу задумчив и один…»

Вечность мира и временность человека

Хаос, бездна, космос – вечны. Жизнь, как понимает ее Тютчев, конечна, существование на земле человека зыбко, да и сам человек не всегда умеет и хочет жить по законам природы. Говоря в стихотворении «Певучесть есть в морских волнах…» о полном созвучье, порядке в природе, лирик сетует на то, что свой разлад с природой мы осознаем только в «призрачной свободе».

Откуда, как разлад возник?
И отчего же в общем хоре
Душа не то поет, что, море,
И ропщет мыслящий тростник?

Человеческая душа для Тютчева – отражение порядка мироздания, в ней тот же свет и хаос, смена дня и ночи, разрушения и созидания. «Душа хотела б быть звездой…в эфире чистом и незримом…»
В стихотворении «Наш век» поэт рассуждает о том, что человек стремится к свету из черноты незнания и непонимания, а обретая его, «ропщет и бунтует», и так, мятущийся, «невыносимое он днесь выносит…»

В других строках сожалеет о пределе человеческого познания, невозможности проникновения в тайну истоков бытия:

Мы в небе скоро устаем, –
И не дано ничтожной пыли
Дышать божественным огнем

И смиряется с тем, что природа, вселенная движется дальше в своем развитии бесстрастно и безудержно,

Поочередно всех своих детей,
Свершающих свой подвиг бесполезный,
Она равно приветствует своей
Всепоглощающей и миротворной бездной.

В небольшом стихотворении «Дума за думой, волна за волной…» Тютчев пронзительно передает воспринимаемое им «сродство природы и духа или даже их тождество»:
Дума за думой, волна за волной –
Два проявленья стихии одной:
В сердце ли тесном, в безбрежном ли море,
Здесь – в заключении, там – на просторе, –
Тот же всё вечный прибой и отбой,
Тот же всё призрак тревожно-пустой.

Природа как часть целого

Еще известный русский философ Семен Франк заметил, что поэзию Тютчева пронизывает космическое направление, превращая ее в философию, проявляясь в ней в первую очередь общностью и вечностью тем. Поэт, по его наблюдениям, «направлял свое внимание прямо на вечные, непреходящие начала бытия… Все служит у Тютчева предметом художественного описания не в их отдельных…проявлениях, а в их общей, непреходящей стихийной природе».

Видимо, поэтому примеры философской лирики в стихотворениях Тютчева привлекают наше внимание в первую очередь в пейзажном творчестве, радугу ли «пишет» художник слова в своих строках, «шум от стаи журавлиной», «всеобъемлющее» море, «опрометчиво-безумно» надвигающуюся грозу, «лучистую на зное» реку, «полураздетый лес» весенний день или осенний вечер. Что бы то ни было, оно всегда часть естества вселенной, неотъемлемая составляющая цепи вселенная-природа-человек. Наблюдая в стихотворении «Смотри, как на речном просторе…» за движением льдин на просторе реки, констатирует, что плывут они «к одной мете» и рано или поздно «все – безразличны, как стихия, – сольются с бездной роковой!» Картина природы вызывает размышления и о сути «человеческого Я»:

Не таково ль твое значенье,
Не такова ль судьба твоя?..

Даже, казалось бы, в совершенно простом по сути и восприятию стихотворении «В деревне», описывая привычный и невзрачный бытовой эпизод шалости пса, который «смутил покой величавый» стаи гусей и уток, автор видит неслучайность, обусловленность события. Как для разгона застоя «в ленивом стаде…нужен стал, прогресса ради, внезапный натиск роковой»,

Так современных проявлений
Смысл иногда и бестолков… –
…Иной, ты скажешь, просто лает,
А он свершает высший долг –
Он, осмысляя, развивает
Утиный и гусиный толк.

Философское звучание любовной лирики

Примеры философской лирики в стихотворениях Тютчева находим в любой теме его творчества: мощные и страстные чувства рождают у поэта философские мысли, о чем бы он ни говорил. Мотив признания и принятия невозможно узких пределов любви человека, ее ограниченности звучит в любовной лирике бесконечно. В «буйной слепости страстей мы то всего вернее губим, что сердцу нашему милей!» – восклицает поэт в стихотворении «О, как убийственно мы любим..». И в любви Тютчев видит продолжение противоборства и единения, присущее космосу, говорит об этом в «Предопределении»:

Любовь, любовь – гласит преданье –
Союз души с душой родной –
Их съединенье, сочетанье,
И роковое их слиянье,
И… поединок роковой…

Двойственность любви просматривается в творчестве Тютчева изначально. Возвышенное чувство, «луч солнца», изобилие счастья и нежности и вместе с тем взрыв страстей, страдания, «роковая страсть», разрушающая душу и жизнь, – все это мир любви поэта, о котором он так пламенно повествует в Денисьевском цикле, в стихотворениях «Я помню время золотое…», «Я встретил вас – и все былое…», «Весна» и многих других.

Философский характер лирики Тютчева

Философский характер лирики Тютчева таков, что не просто воздействует на читателя, но и влияет на творчество поэтов и писателей совершенно разных эпох: мотивы его лирики находим в стихотворениях А.Фета, поэтов-символистов, в романах Л. Толстого и Ф. Достоевского, произведениях А.Ахматовой, О. Мандельштама, И. Бунина и Б. Пастернака, И. Бродского, Е. Исаева.

Ежегодно мастерство поэта совершенствовалась. К середине 30-х годов он напечатал такие жемчужины поэзии, как «Весенняя гроза», «Весенние воды», «Летний вечер», «Silentium!», Однако имя поэта оставалось неизвестным рядовому читателю, поскольку отдельные стихи Тютчева (и часть без авторского подписи) появлялись в различных журналах и альманахах разрозненно и «терялись» в море стихов низкого сорта.

Только 1836 по инициативе своего друга И. Гагарина Тютчев собрал свои стихи в отдельную рукопись с целью опубликования. Работы были переданы П. Вяземскому, тот показал его Жуковскому и Пушкину. Три корифея русской поэзии были в восторге, и в «Современнике» (а журнал в эту пору принадлежал его основателю А.Пушкину) были опубликованы 24 стихотворения под заглавием «Стихотворения, присланные из Германии» с подписью Ф.Т.

Тютчев был горд вниманием к нему первого поэта России и мечтал о личной встрече. Однако встретиться им не суждено. На смерть Пушкина Тютчев откликнулся стихотворением «29 января 1837 года».

Как и М. Лермонтов, Тютчев обвинял в смерти Пушкина светскую верхушку, но считал, что поэт глубоко ошибался, отвлекаясь от чистой поэзии. В конце стихотворения он утверждает бессмертие поэта: «Тебя, как первую любовь, сердце России не забудет».

С годами усиливается ощущение социальных сдвигов, которые происходят в мире, понимание того, что Европа стоит на пороге эпохи революций. Тютчев убежден Россия пойдет другим путем. Оторванный от родины, он создает своим поэтическим воображением идеализированный образ Николаевской Руси. В 40-е гг Тютчев почти не занимается поэзией, его больше интересует политика. Свои политические убеждения он толкует в ряде статей, в которых пропагандирует идею панславизма, отстаивает православие, считая религиозность специфической чертой русского характера. В стихах «Русская география», «Предсказание» звучат призывы к объединению всех славян под скипетром русского самодержавия, осуждения революционных движений, которые распространились в Европе и угрожали Российской империи. Тютчев считает, что славяне должны объединиться вокруг России, а революциям противопоставить просвета. Однако, идеалистические настроения относительно русского самодержавия были разрушены позорным поражением России в Крымской войне.

Тютчев пишет острые, хлесткие эпиграммы на Николая I, министра Шувалова, цензурный аппарат.

Интерес к политике постоянно спадал. Поэт приходит к пониманию неизбежности перемен в основе общественно-политического строя России, и это тревожит и одновременно волнует его.

«Я осознаю, — пишет Тютчев, — безрезультатность всех отчаянных усилий нашей бедной человеческой мысли разобраться в ужасном вихре, в котором погибает мир … Да, действительно, мир рушится, и как не потеряться в этой страшной круговерти ». Страх перед разрушением и радость от осознания уверенной походки нового теперь живут вместе в сердце поэта. Именно ему принадлежат слова, ставшие крылатыми: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые …»

Не случайно он употребляет слово «роковые» («Цицерон»). Тютчев по своим убеждениям был фаталистом, считал, что и судьба человека, и судьбы мира предопределены. Однако это не вызвало у него чувство обреченности и пессимизма, наоборот — за-

точенные желание жить, двигаться вперед, чтобы увидеть, наконец, будущее.

К сожалению, себя поэт относил к «обломков старого поколения», остро чувствуя отстраненность, отчужденность от «нового молодого племени» и невозможность идти рядом с ним навстречу солнцу и движению («Бессонница»).

В статье «Наш век» он утверждает, что ведущей чертой современника есть раздвоенность. Эту «двуличность» мироощущение поэта мы четко видим в его лирике. Он влюблен в тему бури, грозы, ливни. В его поэзии человек обречен на «безнадежный», «неравный» бой с жизнью, судьбой, самим собой. Однако эти пессимистические мотивы сочетаются с мужественными нотами, которые прославляют подвиг несокрушимых сердец, сильных духом человек. В стихотворении «Два голоса» Тютчев воспевает тех, кто преодолевает жизненные трудности и общественные несогласия и может быть взломан только разве что рок. На таких людей с завистью смотрят даже олимпийцы (т.е. боги). В стихотворении «Фонтан» также прославляется тот, кто стремится вверх — к солнцу, к небу.

Философско-социальная лирика Тютчева часто построена на основе композиционного приема параллелизма. В 1-й части изображается привычная для нас картина или явление природы, во II-й строфе автор делает философский вывод, спроектированный на человеческую жизнь и судьбу. Тематически стихотворения Тютчева разделяем на три цикла: социально-философская лирика (о ней уже говорилось), пейзажная лирика и интимная лирика (о любви).

Мы ценят Тютчева прежде всего как непревзойденного певца природы. В русской литературе не было раньше поэта, в творчестве которого природа весила бы так много. Она выступает главным объектом художественных ощущений. К тому же сами по себе явления природы переданы немногословное, основная же внимание сосредотачивается на чувствах, ассоциациях, которые вызывают они у человека. Тютчев — весьма наблюдательный поэт, уже с помощью нескольких слов может воспроизвести незабываемый образ.

Природа у поэта переменная, динамичная. Она не знает покоя, находясь изначально в состоянии борьбы противоречий, столкновений стихий, в непрерывной смене времен года, дня и ночи. Она имеет много «лиц», насыщенная красками и запахами (стихотворения «Какое ведь хорошее ты, ночное море», «Весенняя гроза», «Какой веселый шум летней бури» и др.).

Эпитет и метафора имеют неожиданной характер, они по своему значению основном являются такими, которые взаимоисключают друг друга. Именно это помогает создать картину борьбы противоположностей, постоянных изменений, поэтому особенно привлекают поэта переходные мгновения в природе: весна, осень, вечер, утро («Есть в осени …», «Осенний вечер»). Но чаще Тютчев обращается к весне:

Зиме пришел мука,

Поэтому она печальна —

Ей в окошко стучит,

Жене ее весна.

Перевод М. Рыльского

Бури, метели стремятся остановить прогресс весны, однако закон жизни неумолим:

Зима уходить не хочет,

Весной все ворчит,

Но весна хохочет

И молодо шумит!

Перевод М. Рыльского

Природа в стихах Тютчева очеловеченная. Она близка человеку. И хотя в стихах не встречаем непосредственный образ человека или какие-то признаки ее присутствия (помещение, орудия труда, предметы быта и др.)., Мы внутренне чувствуем, что речь идет именно о человеке, его жизни, чувствах, о том, что на смену старому поколению приходит молодое. Возникает мысль о вечный праздник жизни на земле:

Зима бедствия услышала

Конец своей жизни,

Последнее снег швырнула

В волшебное дитя.

Но что вражья сила!

Снежком умылась тем

И лишь порозовела Весна в цвету своим.

Перевод М. Рыльского

Творчески усвоив учение Шеллинга о господстве в мире единой «мировой душе», поэт убежден, что она находит свое выражение как в природе, так и во внутреннем мире отдельного человека. Поэтому природа и человек органически слиты в лирике Тютчева и образуют неразрывное целое. «Дума за думой, волна за волной — два проявления одной стихии» («Волна и дума»).

Чувство оптимизма, утверждения праздника жизни является сущностью тютчевской поэзии. Именно поэтому Толстой каждую весну встречал строками стихотворения Тютчева «Весна». Н. Некрасов писал по поводу стихотворения «Весенние воды»: «Читая стихи, чувствуя весну, откуда, сам не знаю, становится весело и легко на сердце, будто на несколько лет моложе».

Традиции пейзажной лирики Тютчева имеют истоки из поэзии Жуковского и Батюшкова. Для стиля этих поэтов характерно, так сказать, преобразование качественных характеристик объективного мира в эмоциональные. Однако Тютчева отличает философская направленность мысли и яркая, живописная речь, придает стихам благозвучия. Он использует особенно нежные эпитеты: «блаженный», «светлый», «волшебный», «сладкий», «голубой» и другие. В пейзажной лирике Тютчев выступает как поэт-романтик, а в отдельных его стихотворениях ощутимы тенденции символизма («Дни и ночи», «Тени сизые»).

Высокого мастерства достигает Тютчев и в интимной лирике. Он поднимает ее до высоты такого же обобщения, как это наблюдаем и в пейзажной лирике. Однако, когда пейзажная — проникнута философскими мыслями, то интимная — психологизмом в раскрытии внутреннего мира влюбленного человека. Впервые в русской лирике внимание автора сместилась от лирических страданий мужчины к женщине. Образ любимой уже не является абстрактным, он приобретает живых, конкретно-психологических форм. Мы видим ее движения («Она сидела на полу …»), узнаем о ее переживаниях.

У поэта есть даже стихи, написанные непосредственно от имени женщины («Не говори: меня он любит, как раньше …»).

В 40-50-е гг женский вопрос в России становится проблемным. Еще живым остается романтический идеал, согласно которому женщина представлялась феей, царицей, но никак не реальным земным созданиям.

Жорж Санд в мировой литературе начинает борьбу за эмансипацию женщины. В России опубликовано множество работ, в которых определяется характер, интеллектуальные возможности женщины: является полноценным она по сравнению с мужчиной? В чем ее предназначение на земле?

Революционно-демократическая критика и литература рассматривали женщину как равноценную мужчине существо, но бесправное (роман Чернышевского «Что делать», поэма Н. Некрасова «Русские женщины»). Тютчев разделял некрасовскую («Панаевський цикл») позицию. Однако, в отличие от демократов, зовет не к социальному, а к духовному раскрепощению женщины.

Жемчужиной поэзии Тютчева является «денисьевским цикл».

В 1850-м, когда поэту исполнилось 47 лет, он принимает гражданский брак с Еленой Денисьевой, 24-летней племянницей и воспитанницей инспектрисы Смольного института благородных девиц, в котором учились и дочери (!) Поэта, их связь длилась 14 лет (за это время родилось трое детей). Высшее общество не признавало и осуждало Денисьевой. Деликатная ситуация угнетала молодую женщину, что и повлекло его болезни туберкулезом и раннюю смерть.

«Денисьевський цикл» — поистине роман в стихах о любви. Мы узнаем о радости первой встречи, счастье взаимной любви, неумолимое приближение трагедии (возлюбленная поэта, которую осуждает окружения, не имеет возможности жить с любимым одной жизнью, сомневается в верности и силы его чувства), а затем смерть любимой и «горький боль и отчаяние »по поводу потери, которые не оставляют поэта до конца жизни (« Чему молилась ты с любовью »,« И я один … »).

В интимной цикле много личного, пережитого самим автором, однако здесь нет места субъективизму. Стихи волнуют читателя, ассоциируются с собственными чувствами.

Многие литературоведы отмечает близость в раскрытии темы любви Ф. Тютчева и И. Тургенева. В обоих любовь женщины трагическое, ибо тот, кто ее любит, не в состоянии ответить ей взаимностью такой степени, как чувствует она. Причина страданий заключается в различиях в женском и мужском характерах. Женщина может жить одним любовью, а у мужчины чувства всегда сосуществует с потребностями социальной или интеллектуальной деятельности. Поэтому лирический герой раскаивается в том, что не способен любить с такой же силой, как его избранница. («Ой, не тревожь меня …»).

Любовь лирического героя Тютчева бессильно, такое, как и любовь героев «тургеневских романов. И это было типичным для того времени.

Тютчев по своему мировоззрению был либерал. И его жизненная судьба похожа на судьбу героев тургеневских романов. Тургенев-реалист видит причину неспособности героев любить в их социальной сущности, социальной бессилии. Тютчев-романтик пытается найти причину в невозможности понять до конца человеческую природу, в ограниченности человеческого «я». Любовь приобретает разрушительную силу, оно нарушает обособленность и целостность внутреннего мира человека. Стремление самовыражения идти, достичь полного взаимопонимания делает лицо уязвимой. Даже взаимное чувство, желание обоих влюбленных «раствориться» в новом единстве — на смену «я» — «мы» — не в состоянии предупредить, как приостановить разрушительный вспышка индивидуальности, «особенности», отчужденности, которая фатально сопровождает влюбленных и традиционно «представляется »за мгновение гармонии душ (« О, как же убийственное мы любим … »).

Большинство стихов Тютчева были положены на музыку и стали популярными романсами.

Однако признали поэта лишь на закате его жизни. 1850 года в журнале «Современник» была опубликована статья Н. Некрасова «Русские второстепенные поэты», которая, в основном, была посвящена Ф. Тютчеву. Критик поднимает его до уровня А. Пушкина и М. Лермонтова: видит в нем поэта «первой величины», поскольку главная ценность его поэзии — в «живом, грациозном, пластически-точном изображении природы». Позже в виде приложения к одному из следующих номеров журнала было опубликовано 92 стихотворения Тютчева.

1854 году за редакцией И. Тургенева увидел свет первый сборник стихов Тютчева. В статье «Несколько слов о стихотворениях Ф.И. Тютчева »Тургенев ставит его выше всех современных русских поэтов.

Творчество Тютчева оказывала немалое влияние на русскую литературу II пол. XIX в. — Нач. XX в. Русский романтизм в его творчестве достиг вершины своего развития в XIX в., Однако не утратил своей жизненной силы, поскольку традиции тютчевской поэтики мы прослеживаем в творчестве Л. Толстого, Ф. Достоевского, А. Блока, М. Пришвина, М. Цветаевой, М. Гумилева и многих других.

На украинский язык переведены только несколько стихотворений Тютчева (переводчики: М. Рыльский, П.Вороний), однако эти переводы нельзя назвать совершенными. Во-первых, очень сложно переводить ассоциативные стихотворения, поскольку они не имеют конкретного содержания, а во-вторых, препятствием является и поэтический словарь Тютчева, в котором имеются такие смысловые оттенки слов, которые невозможно дословно передать на другом языке. Поэтому в переводах отсутствует неповторимое звучание именно Тютчева речь в стихах.

«Silentium» (1830)

Стихотворение имеет латинское название, которое в переводе означает «Молчание» В нем словно скрестились две темы: традиционная для литературы тема поэта и поэзии и тема любви. По форме и содержанию стихотворение декларативный, т.е. автор пытается убедить читателя в правильности суждений, которые задекларированы в нем.

В первой строфе на основе собственных мировоззренческих убеждений Тютчев предостерегает нас от попытки рассказать миру о своих чувствах и мысли:

Молчи, закрой от жизни

И мечты, и свои чувства.

Перевод П.Вороного

Человек и природа живут по одним законам. Как не могут понять звезды того, чем они блестеть и угасать в вышине, так и человек не может и не должна пытаться понять, почему чувство внезапно возникают и так же внезапно исчезают:

Пусть в пучине глубины

И сходят, и зайдут они,

Как звезды ясные ночью:

Любуйся ими и молчи.

Тютчев считал, что чувство выше разума, поскольку они являются порождением вечной души, а не бренной материи. И поэтому пытаться выразить то, что происходит в душе человека, не имеет смысла, и не возможно вообще:

Как сердцу выразит себя?

Ли поймет кто тебя?

Не поймет слова он,

Потому мысль выражена — тлен.

Человек — это «вещь в себе», каждая личность неповторима и «загерметизированы» в своем собственном духовном мире. Именно в нем человек и имеет почерпнуть животворные силы, а не пытаться найти поддержку среди материального среды:

В себе самом жить умей!

Есть целый мир в душе твоей

Секретно-чарующих дум,

Заглушить их обыденный шум,

И исчезнут, в сиянии дня мручы,

Ты слушай пение их и молчи!

И снова в последних строках стихотворения поэт сопоставляет мир человеческой души и мир природы. Это подчеркивается рифмовкой слов, которые имеют основную смысловую нагрузку — «дум — шум», «мручы — молчи».

Рефреном звучит слово «молчи». Оно употребляется в стихотворении 4 раза, и это фокусирует наше воображение на основной мысли стихотворения: почему и о чем нужно молчать.

Стихотворение дает нам некоторое представление и о предмете поэзии. Прекрасное свойственно человеческой душе, именно для ее характеристики поэт использует единственный в этой поэзии (в целом не характерно для его поэтики и отличается от других богатством экспрессивно выразительной лексики), величественно-поэтический эпитет — «секретно-чарующих дум». И это тогда, когда окружающий мир получает прозаическое определение — «обыденный шум».

Мир человеческой души — живой и опредмеченный, он существует как бы вне человека («Любуйся ими»-то есть своими чувствами — и молчи »). Ця.авторська идея подчеркивается насыщенной метафоричностью речи («чувство сходят», «чувство зайдут», «сердце выражает себя»).

Автор использует двустопный ямб, который способствует усилению смыслового звучания речи. Усиливают его ораторское направленность и риторические вопросы и восклицания. В вопросах прослеживается тема («Как сердцу выразит себя?», «Поймет кто тебя?»), В ответах — идея («Молчи, закрой от жизни и мечты, и свои чувства!», «В себе самом жить умей!» , «Ты слушай пение их (почуттив. — Н.М.) и молчи!».

Это стихотворение является важным для понимания сути поэзии Ф.И.Тютчева, особенно его интимной лирики.

«Последняя любовь»

(1852 или 1854)

Стихотворение относится к «денисьевским цикла» и посвящен сильному вспышки последней любви поэта. Стихотворение романтический по звучанию. В центре произведения — образ-чувство, образ-переживание. Нет никаких ссылок на то лицо, которому он посвящен, лирическая героиня — вне контекста повествования. И поэтому поэзия приобретает не конкретно-личностного, а общечеловеческое звучание. Это не рассказ о любви пожилого человека Тютчева к молодой девушки Елены Денисьевой, это рассказ о последнем ярко чувство, которое может вспыхнуть в душе человека, — «о последней любви».

Стихотворение имеет форму развернутой метафоры: картины природы перемежаются с описаниями чувств лирического героя. Последняя любовь ассоциируется в сознании поэта с «прощальным сиянием зари вечерней». Автор понимает, что его жизнь подходит к концу («уже полнеба охватила тень» и «стынет в жилах кровь»), и тем дороже для него это странное и прекрасное чувство, которое можно сравнивать только с «сияние» среди темной ночи.

Стихотворение отличается эмоциональностью, задушевностью, такого ощущения автору удалось достичь с помощью междометий «Ой», звучащие в начале и конце стихотворения, повторением отдельных, наиболее значимых для лирического героя слов («подожди», «по-жди-ка». «Вечерний день »,« продовжуйся »,« продолжается »,« чудо »), удачным подбором благозвучных слов (нежность, обаяние, блаженство и др.).. Неповторимость этой поэзии предоставляют метафоричность эпитетов и словосочетаний («прощальное сияние», «стынет кровь» и др.), оригинальное сочетание конце произведения совершенно разных по лексическим значением слов «блаженство» и «безнадежность», использование неожиданных грамматических вариантов одного слова («нежнее» и «нежность»).

Мелодичность, напевность стиха способствовали тому, что к нему неоднократно обращались композиторы как XIX, так и XX вв.

«Фонтан» (1836)

Стихотворение построено по принципу параллелизма. Первая строфа описывает явление природы, второе — проецирует его на человеческую жизнь. По содержанию это поэзия философская, в ней автор рассуждает о предопределенности человеческой жизни. И одновременно он в восторге от тех смельчаков, пытающихся вырваться за пределы этого рокового круга.

Лирический герой с удивлением рассматривает брызги фонтана, которые, сверкая в лучах солнца, хлынут вверх, к небу. Однако, как бы высоко не взлетали они «пылью огнецвитним», им «суждено» упасть на землю. Далее в сознании автора это ассоциируется с человеческой жизнью. Как бы человек не старался добиться на своем жизненном пути чего-то необычного, яркого и выдающегося, она обречена, как обреченные брызги фонтана упасть с высоты. Несмотря на, казалось бы, пессимистичный содержание, стихотворение не вызывает чувство безнадежности. Наоборот — оптимизм, ведь он воспевает и превозносит тех, кто не желает мириться с серой обыденностью.

«Фонтан», как и большинство стихов Тютчева на философские темы, написанный в форме эмоционально насыщенного монолога. Начинается он обращением к незримо присутствующего собеседника: «смотри», в текст введены местоимения «тебя», «ты», использованы риторические восклицания. Однако избыток чисто «эстетической», «экзотической» лексики (например, «длань») в стихотворении вызывает затруднения у переводчиков.

«Весенняя гроза» (1828)

Это один из лучших стихотворений Тютчева, который издавна стал хрестоматийным. Чисто пейзажный, лишен философского дидактизма (который есть в стихах «Зииепииит!» И «Фонтан»), стихотворение доступен не только для взрослого, но и для детского восприятия.

Тютчев любил «переломные моменты» в природе, когда происходит смена времен года, ночь уступает дню, после грозового ливня из числа облаков пробиваются солнечные лучи. Характерным для пейзажной лирики поэта является начало стихотворения, в котором он безапелляционно утверждает: «Люблю я время грозы весной». Далее идет описание природы во время первой майской грозы. Чем же так привлекает лирического героя гроза, явление природы, которое многие просто опасаются? Гроза Тютчева привлекает неуправляемостью стихии, когда все охвачено вспышками молний, когда все находится в состоянии борьбы, в движении. Это определило и выбор автором динамично-го стихотворного размера-двустопного ямба.

Каждая строфа стихотворения посвящена одному из этапов грозы. В первой строфе гроза лишь приближается, напоминая о себе отдаленным громом. Небо все еще ясное и голубое:

Люблю я время грозы весной,

Когда майский первый гром,

Словно упиваясь игрой,

Грохочет в небе голубом.

Перевод М. Рыльского

Во второй — гроза приближается, начинается борьба между солнцем и бурей, гром звучит громко и ощутимо:

А в третьей строфе — гроза в разгаре. Но побеждает не злая сила, а природа, жизнь. Поэтому «все подпевает громом»:

Бегут потоки вод прозрачных,

Птичий не смолкает гам,

И в лесу гам, и шум в горах, —

Все подпевает громам.

Это радостное настроение, веселье звучат и в последней — заключительной строфе, где появляется образ «озорной Гебы» (в греческой мифологии богиня юности, дочь верховного божества — Зевса), которая «обществен-мокипучий кубок с неба на землю со смехом разлила» .