Главная / Возведение стены

Валентин распутин последний поклон краткое содержание. Последний срок, в сокращении

Старуха Анна лежит без движения, не открывая глаз; она почти застыла, но жизнь ещё теплится. Дочери понимают это, поднеся к губам кусок разбитого зеркала. Оно запотевает, значит, мама ещё жива. Однако Варвара, одна из дочерей Анны, полагает возможным уже оплакать, «отголосить её», что она самозабвенно делает сначала у постели, потом за столом, «где удобнее». Дочка Люся в это время шьет скроенное ещё в городе траурное платье. Швейная машина стрекочет в такт Варвариным всхлипам.

Анна - мать пятерых детей, двое сыновей её погибли, первенькие, рожденные один для Бога, другой для паря. Варвара приехала проститься с мамой из районного центра, Люся и Илья из близлежащих провинциальных городков.

Ждет не дождется Анна Таню из далекого Киева. А рядом с ней в деревне всегда был сын Михаил вместе с женой и дочкой. Собравшись вокруг старухи утром следующего после прибытия дня, дети, видя воспрянувшую мать, не знают, как им реагировать на её странное возрождение.

«Михаил и Илья, притащив водку, теперь не знали, чем им заняться: все остальное по сравнению с этим казалось им пустяками, они маялись, словно через себя пропуская каждую минуту». Забившись в амбар, они напиваются почти без закуски, если не считать тех продуктов, что таскает для них маленькая дочь Михаила Нинка. Это вызывает законный женский гнев, но первые стопки водки дарят мужикам ощущение неподдельного праздника. В конце концов мать жива. Не обращая внимания на девочку, собирающую пустые и недопитые бутылки, они уже не понимают, какую мысль на этот раз они хотят заглушить, может быть, это страх. «Страх от сознания, что мать вот-вот умрет, не похож на все прежние страхи, которые выпадают им в жизни, потому что этот страх всего страшнее, он идет от смерти… Казалось, смерть уже заметила их всех в лицо и уже больше не забудет».

Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, «будто их через мясорубку пропустили», Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. «А как не пить? - говорит Михаил. - Лень, второй, пускай даже неделю - оно ещё можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько веревок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен - пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал». Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа - «дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров - весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза желтые сосновые поленья с тонкойшелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы».

Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, «будто их через мясорубку пропустили», Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. «А как не пить? - говорит Михаил. - День, второй, пускай даже неделю - оно ещё можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько веревок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен - пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал». Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа - «дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров - весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза желтые сосновые поленья с тонкой шелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы». Эти воскресники устраиваются для себя, одна семья помогает другой, что и сейчас возможно. Но колхоз в селе разваливается, люди уезжают в город, некому кормить и выращивать скот.

Вспоминая о прежней жизни, горожанка Люся с большой теплотой и радостью воображает любимого коня Игреньку, на котором «хлопни комара, он и повалится», что в конце концов и случилось: конь сдох. Игрень много таскал, да не сдюжил. Бродя вокруг деревни по полям и пашне, Люся понимает, что не сама выбирает, куда ей идти, что её направляет какая-то посторонняя, живущая в этих местах и исповедующая её сила. …Казалось, жизнь вернулась назад, потому что она, Люся, здесь что-то забыла, потеряла что-то очень ценное и необходимое для нее, без чего нельзя…

Пока дети пьют и предаются воспоминаниям, старуха Анна, съев специально сваренной для нее детской манной каши, ещё больше взбадривается и выходит на крыльцо. Её навешает долгожданная приятельница Мирониха. «Оти-моти! Ты, старуня, никак, живая? - говорит Мирониха. - Тебя пошто смерть-то не берет?.. Я к ей на поминки иду, думаю, она как добрая укостыляла, а она все тутака».

Горюет Анна, что среди собравшихся у её постели детей нет Татьяны, Танчоры, как она её называет. Танчора не была похожа ни на кого из сестер. Она стояла как бы между ними со своим особым характером, мягким и радостным, людским. Так и не дождавшись дочери, старуха решает умереть. «Делать на этом свете больше ей было нечего и отодвигать смерть стало ни к чему. Пока ребята здесь, пускай похоронят, проводят, как заведено у людей, чтобы другой раз не возвращаться им к этой заботе. Тогда, глядишь, приедет и Танчора… Старуха много раз думала о смерти и знала её как себя. За последние годы они стали подружками, старуха часто разговаривала с ней, а смерть, пристроившись где-нибудь в сторонке, слушала её рассудительный шепот и понимающе вздыхала. Они договорились, что старуха отойдет ночью, сначала уснет, как все люди, чтобы не пугать смерть открытыми глазами, потом та тихонько прижмется, снимет с нее короткий мирской сон и даст ей вечный покой». Так все оно и выходит.

Старуха Анна лежит без движения, не открывая глаз; она почти застыла, но жизнь еще теплится. Дочери понимают это, поднеся к губам кусок разбитого зеркала. Оно запотевает, значит, мама еще жива. Однако Варвара, одна из дочерей Анны, полагает возможным уже оплакать, “отголосить ее”, что она самозабвенно делает сначала у постели, потом за столом, “где удобнее”. Дочка Люся в это время шьет скроенное еще в городе траурное платье. Швейная машина стрекочет в такт Варвариным всхлипам.

Анна – мать пятерых детей, двое сыновей ее погибли, первенькие, рожденные один для Бога, другой для паря. Варвара приехала проститься с мамой из районного центра, Люся и Илья из близлежащих провинциальных городков.

“Михаил и Илья, притащив водку, теперь не знали, чем им заняться: все остальное по сравнению с этим казалось им пустяками, они маялись, словно через себя пропуская каждую минуту”. Забившись в амбар, они напиваются почти без закуски, если не считать тех продуктов, что таскает для них маленькая дочь Михаила Нинка. Это вызывает законный женский гнев, но первые стопки водки дарят мужикам ощущение неподдельного праздника. В конце концов мать жива. Не обращая внимания на девочку, собирающую пустые и недопитые бутылки, они уже не понимают, какую мысль на этот раз они хотят заглушить, может быть, это страх. “Страх от сознания, что мать вот-вот умрет, не похож на все прежние страхи, которые выпадают им в жизни, потому что этот страх всего страшнее, он идет от смерти… Казалось, смерть уже заметила их всех в лицо и уже больше не забудет”.

Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, “будто их через мясорубку пропустили”, Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. “А как не пить? – говорит Михаил. – День, второй, пускай даже неделю – оно еще можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько веревок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен – пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал”. Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа – “дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров – весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза желтые сосновые поленья с тонкой шелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы”. Эти воскресники устраиваются для себя, одна семья помогает другой, что и сейчас возможно. Но колхоз в селе разваливается, люди уезжают в город, некому кормить и выращивать скот.

Вспоминая о прежней жизни, горожанка Люся с большой теплотой и радостью воображает любимого коня Игреньку, на котором “хлопни комара, он и повалится”, что в конце концов и случилось: конь сдох. Игрень много таскал, да не сдюжил. Бродя вокруг деревни по полям и пашне, Люся понимает, что не сама выбирает, куда ей идти, что ее направляет какая-то посторонняя, живущая в этих местах и исповедующая ее сила. …Казалось, жизнь вернулась назад, потому что она, Люся, здесь что-то забыла, потеряла что-то очень ценное и необходимое для нее, без чего нельзя…

Пока дети пьют и предаются воспоминаниям, старуха Анна, съев специально сваренной для нее детской манной каши, еще больше взбадривается и выходит на крыльцо. Ее навешает долгожданная приятельница Мирониха. “Оти-моти! Ты, старуня, никак, живая? – говорит Мирониха. – Тебя пошто смерть-то не берет?.. Я к ей на поминки иду, думаю, она как добрая укостыляла, а она все тутака”.

Горюет Анна, что среди собравшихся у ее постели детей нет Татьяны, Танчоры, как она ее называет. Танчора не была похожа ни на кого из сестер. Она стояла как бы между ними со своим особым характером, мягким и радостным, людским. Так и не дождавшись дочери, старуха решает умереть. “Делать на этом свете больше ей было нечего и отодвигать смерть стало ни к чему. Пока ребята здесь, пускай похоронят, проводят, как заведено у людей, чтобы другой раз не возвращаться им к этой заботе. Тогда, глядишь, приедет и Танчора… Старуха много раз думала о смерти и знала ее как себя. За последние годы они стали подружками, старуха часто разговаривала с ней, а смерть, пристроившись где-нибудь в сторонке, слушала ее рассудительный шепот и понимающе вздыхала. Они договорились, что старуха отойдет ночью, сначала уснет, как все люди, чтобы не пугать смерть открытыми глазами, потом та тихонько прижмется, снимет с нее короткий мирской сон и даст ей вечный покой”. Так все оно и выходит.

(No Ratings Yet)

Краткое содержание повести Распутина “Последний срок”

Другие сочинения по теме:

Ехать за помощью к брату Кузьма решил еще ночью, хотя в глубине души сомневался, что брат поможет – они уже...
Случилось так, что в последний военный год в далекое село на Ангаре тайком с войны возвращается местный житель Андрей Гуськов....
Простоявшая триста с лишним лет на берегу Ангары, деревня Матера повидала на своем веку всякое. “Мимо нее поднимались в древности...
Работа в Канаде на стареньком самолете “ДС-3” дала Бену “хорошую закалку”, благодаря которой последние годы он летал на “фейрчайльде” над...
Центральный персонаж повести – шофер Иван Петрович Егоров. Но главным героем можно назвать саму действительность: и многострадальную землю, на которой...
В войнах между англичанами и французами за обладание американскими землями (1755-1763) противники не раз использовали междоусобицы индейских племен. Время было...
“Странно: почему мы так же, как и перед родителями, всякий раз чувствуем свою вину перед учителями? И не за то...
Ы Вернувшись с войны, рассказчик едет навестить свою бабушку. Он хочет встретить ее первой, поэтому к дому пробирается задами. Рассказчик...
Две молодые художницы, Сью и Джонси, снимают квартирку на верхнем этаже дома в нью-йоркском квартале Гринвич-Виллидж, где издавна селятся люди...
“Горит село, горит родное…” Эти строки, взятые из народной песни, являются эпиграфом к произведению В. Распутина. Пожары издавна на Руси...
Кто же виноват в падении Гуськова? Иными словами, каковы соотношения объективных обстоятельств и человеческой воли, какова мера ответственности человека за...
По пустынной степи вдоль железнодорожной линии, под небом, в котором тяжелым облачным бредом проступает хребет Урала, идет женщина. В глазах...
Зачем живет человек? (По повести В. Г. Распутина “Пожар”) Одна из серьезнейших социально-психологических проблем, которая решается современной литературой, состоит в...
Писатели все чаще называют имена своих великих соотечественников: Достоевского, Толстого, Горького, используют их традиции в своем творчестве. “Два великих романа...
Самое долгожданное событие для семинарии – вакансии, когда бурсаки (казеннокоштные семинаристы) распускаются по домам. Группами они направляются из Киева по...

школьной партой

“Жив курилка…” – кричит Кола приятелям, пришедшим посмотреть, помер ли он от чумы. Но нет, Кола Брюньон, “старый воробей, бургундских...

На постели в простой деревенской комнатенке лежит умирающая Анна. Ей давно перевалило за седьмой десяток, смерть уже не раз стучалась в ее калитку, но на этот раз Анна чувствует, что пришло ее время. Вокруг постели умирающей собрались почти все ее дети, а их у Анны немало – пятеро, еще двое детей погибли – один при рождении, а второй в армии. Как говаривала сама Анна, одного сына она отдала Богу, а второго царю.

Анна лежит тихо, и потому детям то и дело кажется, что она умерла, но это не так, и поднесенное к губам больной зеркало показывает, что она все еще жива. Варвара – старшая дочь Анны решается начать оплакивать еще не умершую ее, полагая, что этим она отдает свой дочерний долг сполна. Начав причитать у кровати умирающей, Варвара переселяется за стол, где рыдает у полный голос, заставляя всех остальных присутствующих чувствовать себя неловко.

Вторая дочь Люся более практична, она занимается пошивом траурного одеяния. В доме нет надежды, все дети Анны знают, что она умрет, и собрались исключительно в ожидании этого печального, но неотвратимого события. Варвара, Люся и брат Илья приехали, чтобы проститься с матерью, из другого города, пришел из деревни сын Михаил с женой и дочерью Ниной.

Вся семья в сборе, нет только любимой доченьки Тани, никак не может она приехать из далекого Киева, ждет ее мать, не желает умирать, пока не увидит свою дочку, а Таня все не приезжает, и потому Анна решает повременить со смертью, отсрочить свой уход хоть на несколько мгновений.

На следующий день она уже кушает, встает с постели и даже выходит на крыльцо, чем безмерно удивляет свою старинную подругу Мирониху, также пришедшую проститься с Анной. Долго ждала Анна прихода Миронихи, и теперь простилась и с ней.

Сыновья Анны принесли с собой спиртное, желая помянуть мать, но видя, что та передумала помирать, не знают что делать, впоследствии принимая единственно верное решение – уйти в сарай и там напиться, вспомнив детство и годы, проведенные в отеческом доме. Размышляют Михаил и Илья о своей, вроде, как и удачной жизни, жалуются друг другу на то, что вся она вертится, день сменяет другой, а ничто не меняется, все они кому-то должны, то дров напилить, то на работу пойти, то за детьми приглядеть и само это слово «должен» загоняет в безвыходный тупик, единственным способом выбраться из которого, можно только напившись водки.

В доме почти нет еды, потому братья пьют практически не закусывая, и не обращая внимания на маленькую дочку Михаила – Нину, собирающую бутылки и иногда приносящую из дому, втайне от остальных, кусочек хлеба. Братья работящие парни, работа у них всегда спорилась, особенно приятны были воспоминания о работе, совершаемой всем селом в редкие весенние дни, когда нужно было обрабатывать пашню и скашивать молодую траву.

За водкой и воспоминаниями прошло несколько дней, мать все еще была жива, и умирать не собиралась, она все еще надеялась на приезд Тани. Братья пили, так как полагали, что если сейчас не выпить, то не выпить уже никогда, смерть матери пугала их, не могли они с ней смириться и потому заливали свое горе водкой, слушая стенания Варвары и лепет еще ничего не понимающей Нины.

Деревня, в которой живет Михаил и его мать, понемногу разваливается, колхоза давно почти нет, люди уезжают, больше никто не хочет разводить скот и пахать поле, а ведь это было лучшее, что можно себе представить.

Вспоминает о деревенской жизни и горожанка Люся, она давно уже свыклась с жизнью в городе, но приехав домой, понимает, что жизнь ее вернулась назад, и ей дан второй шанс найти то, что некогда она потеряла, уехав из родных мест. В череде нахлынувших воспоминаний, всплывает любимый конь Игрень, старая и натруженная кляча, готовая упасть от первого же сильного порыва ветра. Люся бродит по лугам и полям вокруг деревни и размышляет о своей жизни, а между тем в доме все еще лежит живая ее мама.

Анна ждет, не может она умереть, не простившись со своей ласковой и такой человечной дочерью, но та все не едет, и понимает Анна, что откладывать на потом смерть нельзя. Собрались все ее дети, и ждать более она не имеет права. Со смертью же Анна давно свела дружбу и даже разговаривать с ней стала, договорившись, что та не будет мучить ни ее, ни детей.

Хотела Анна умереть тихо, ночью, чтобы никто не видел и не причитал у ее постели. Все дела она свои завершила, со всеми попрощалась, к тому же дети смогут проводить ее в дальний путь так, как это заведено у них в селе, а Таня, или Танчора, именно так называла дочь старуха, приедет на похороны. Не могла больше ждать старуха, засиделась она на этом свете и не могла более найти занятие, оставалось только одно – умереть.

Так и случилось, умерла Анна ночью, тихо и незаметно, закрыла глаза, погрузившись в сон, и больше не проснулась, не став пугать своим видом собравшихся родных. Никто не видел, как умерла Анна, погрузилась она в мирный сон и от этого сна более не очнулась. Вышло все так, как она и хотела.

Последний срок

Старуха Анна лежит без движения, не открывая глаз; она почти застыла, но жизнь ещё теплится. Дочери понимают это, поднеся к губам кусок разбитого зеркала. Оно запотевает, значит, мама ещё жива. Однако Варвара, одна из дочерей Анны, полагает возможным уже оплакать, "отголосить её", что она самозабвенно делает сначала у постели, потом за столом, "где удобнее". Дочка Люся в это время шьет скроенное ещё в городе траурное платье. Швейная машина стрекочет в такт Варвариным всхлипам.

"Михаил и Илья, притащив водку, теперь не знали, чем им заняться: все остальное по сравнению с этим казалось им пустяками, они маялись, словно через себя пропуская каждую минуту". Забившись в амбар, они напиваются почти без закуски, если не считать тех продуктов, что таскает для них маленькая дочь Михаила Нинка. Это вызывает законный женский гнев, но первые стопки водки дарят мужикам ощущение неподдельного праздника. В конце концов мать жива. Не обращая внимания на девочку, собирающую пустые и недопитые бутылки, они уже не понимают, какую мысль на этот раз они хотят заглушить, может быть, это страх. "Страх от сознания, что мать вот-вот умрет, не похож на все прежние страхи, которые выпадают им в жизни, потому что этот страх всего страшнее, он идет от смерти... Казалось, смерть уже заметила их всех в лицо и уже больше не забудет".

Напившись основательно и чувствуя себя на следующий день так, "будто их через мясорубку пропустили", Михаил и Илья основательно опохмеляются и на следующий день. "А как не пить? - говорит Михаил. - Лень, второй, пускай даже неделю - оно ещё можно. А если совсем до самой смерти не выпить? Подумай только, ничего впереди нету. Сплошь одно и то же. Сколько веревок нас держит и на работе, и дома, что не охнуть, столько ты должен был сделать и не сделал, все должен, должен, должен, должен, и чем дальше, тем больше должен - пропади оно все пропадом. А выпил, как на волю попал, все сделал, что надо. А что не сделал, не надо было делать, и правильно сделал, что не делал". Это не значит, что Михаил и Илья не умеют работать и никогда не знали другой радости, кроме как от пьянства. В деревне, где они когда-то все вместе жили, случалась общая работа - "дружная, заядлая, звонкая, с разноголосицей пил и топоров, с отчаянным уханьем поваленных лесин, отзывающимся в душе восторженной тревогой с обязательным подшучиванием друг с другом. Такая работа случается один раз в сезон заготовки дров - весной, чтобы за лето успели высохнуть, приятные для глаза желтые сосновые поленья с тонкой шелковистой шкуркой ложатся в аккуратные поленницы". Эти воскресники устраиваются для себя, одна семья помогает другой, что и сейчас возможно. Но колхоз в селе разваливается, люди уезжают в город, некому кормить и выращивать скот.

Вспоминая о прежней жизни, горожанка Люся с большой теплотой и радостью воображает любимого коня Игреньку, на котором "хлопни комара, он и повалится", что в конце концов и случилось: конь сдох. Игрень много таскал, да не сдюжил. Бродя вокруг деревни по полям и пашне, Люся понимает, что не сама выбирает, куда ей идти, что её направляет какая-то посторонняя, живущая в этих местах и исповедующая её сила. ...Казалось, жизнь вернулась назад, потому что она, Люся, здесь что-то забыла, потеряла что-то очень ценное и необходимое для нее, без чего нельзя...

Пока дети пьют и предаются воспоминаниям, старуха Анна, съев специально сваренной для нее детской манной каши, ещё больше взбадривается и выходит на крыльцо. Её навешает долгожданная приятельница Мирониха. "Оти-моти! Ты, старуня, никак, живая? - говорит Мирониха. - Тебя пошто смерть-то не берет?.. Я к ей на поминки иду, думаю, она как добрая укостыляла, а она все тутака".

Горюет Анна, что среди собравшихся у её постели детей нет Татьяны, Танчоры, как она её называет. Танчора не была похожа ни на кого из сестер. Она стояла как бы между ними со своим особым характером, мягким и радостным, людским. Так и не дождавшись дочери, старуха решает умереть. "Делать на этом свете больше ей было нечего и отодвигать смерть стало ни к чему. Пока ребята здесь, пускай похоронят, проводят, как заведено у людей, чтобы другой раз не возвращаться им к этой заботе. Тогда, глядишь, приедет и Танчора... Старуха много раз думала о смерти и знала её как себя. За последние годы они стали подружками, старуха часто разговаривала с ней, а смерть, пристроившись где-нибудь в сторонке, слушала её рассудительный шепот и понимающе вздыхала. Они договорились, что старуха отойдет ночью, сначала уснет, как все люди, чтобы не пугать смерть открытыми глазами, потом та тихонько прижмется, снимет с нее короткий мирской сон и даст ей вечный покой". Так все оно и выходит.