«Отверженные», художественный анализ романа Виктора Гюго - Сочинение любую на тему. Рассуждения на тему романа "Отверженные": Виктор Гюго вводит реальных людей в свое произведение

- 73.70 Кб

Кемеровский государственный университет

Факультет Истории и Международных отношений

Кафедра новой, новейшей истории и международных отношений

Курсовая работа по теме:

Виктор Гюго роман «Отверженные» как исторический источник

Выполнила

студентка гр. № И-081

Марченко О.О.

Проверила

к.и.н., доцент

Костромина Н.Г.

Кемерово 2011

Введение ………………………………………………………… ……………..3

Глава 1. Характеристика социального положения во Франции эпохи Реставрации в романе Гюго «Отверженные»… ……………………………….8

Глава 2. События Июльской революции 1830 года…………………………23

Заключение …………………………………………………… ……………….32

Список литературы

Введение

Данная курсовая работа посвящена анализу художественного произведения как исторического источника, и последующее сравнение с данными научных исследователей.

Эпоха Реставрации носит противоречивый характер. Это период промежутком около шестнадцати лет, когда к власти вновь вернулись представители семьи Бурбонов. Людовик XVII и Карл Х не смогли стабилизировать обстановку. Что приводит к новому социальному взрыву – Июльской революции. В романе «Отверженные» изображен именно этот период французской истории.

Актуальность данной темы обуславливается, прежде всего, тем, что многие вопросы об этом периоде остаются дискуссионными. Поэтому интересно проанализировать, как на данные исторические события смотрит их современник и исследователи.

Из актуальности работы вытекает ее значимость . Попытка сравнить взгляды, разобраться в дискуссиях по вопросам истории Франции эпохи Реставрации является необходимой для понимания сути данного явления.

Художественные произведения редко используются в качестве исторического источника. В этом и заключается новизна работы.

Географические рамки работы – территория Франции в эпоху нового времени.

Хронологические рамки исследования были определены нами как период с 1815 года – по 1830 год, получивший в историографии название «Второй Реставрации Бурбонов», который заканчивается Июльской революцией 1830 года.

Нижней границей является 1815 год.

Со времени подписания первого парижского мирного договора 30 мая 1814 года началась первая по счету Реставрация Бурбонов, когда к власти во Франции вернулись представители старой династии. Затем власть узурпируется Наполеоном, и этот период с марта по июнь 1815 года носит название «Ста дней Наполеона». Эти периоды выходят за рамки исследования данной работы, так как в романе «Отверженные» эти события не описываются. Монархия вновь восстановлена после подписания второго парижского мирного договора 22 июня 1815 года. С этого периода в стране начинаются реформы, с которых начинается исследование.

Верхней границей является 1830 год, так как он является поворотным в судьбе последних Бурбонов, и заканчивается приходом к власти новой династии.

Объект исследования: Роман «Отверженные» как исторический источник.

Предмет исследования: Социальная картина во Франции в период Реставрации в романе В. Гюго «Отверженные», причины противоречий и революционных действий 1830 года.

Методы исследования. В настоящей работе использованы как общенаучные методы исследования, так и специально-исторические. К общенаучным методам относится прежде всего анализ источника и научных теорий.

Специально-исторические: сравнительно-исторический подход, который проявляется в противопоставлении взглядов Виктора Гюго и данных научных исследователей по рассматриваемому историческому периоду. Также в работе использован хронологический метод исследования и приемы исторического описания.

Историография:

Тематике Реставрации и последующей за ней Июльской революции посвящено большое количество научных и публицистических работ российских и зарубежных исследователей. В нашем исследовании мы использовали работы авторов, дающих различные точки зрения на события, происходившие в рассматриваемый период времени.

История изучения эпохи Реставрации ведет свой отсчет с первых месяцев после Июльской революции 1830 года. Однако, в настоящей работе использованы научные труды исследователей XX века.

Советский историк А.И. Молок занимался изучением истории Франции 1 . В работе мало информации о Реставрации, однако много внимания уделено классовой борьбе в 1830 году. Несомненные достоинства работы в использовании источников, доступных только на французском языке. Но, будучи представителем марксисткой школы, он рассматривает революцию как классовую борьбу, что свидетельствует об его устаревших взглядах автора.

Следующий этап в историографии Реставрации, и, главным образом, Июльской революции, связаны с именами К. Маркса и Ф. Энгельса. Их труд « Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850» 2 использован в настоящей работе. Революции во Франции рассмотрены, как пример классовой борьбы пролетариата против буржуазии. Но выводы о существовании пролетариата в данное время во Франции представляют собой ложные представления, так как в начале XIX века его формирование было в начальной стадии. Речь идет о рабочей силе, прото-пролетариате.

В предисловии, написанном Энгельсом, внимание уделено социальному строю накануне Июльской революции. Недостатки их взглядов в преувеличении роли прото-пролетариата, излишняя критика буржуазии, субъективизм. Однако работа оказала помощь в изучении общественного положения во Франции. Также хорошо описано настроение народных масс перед революцией.

В Советской историографии изучением данных вопросов занимались многие ученые. В настоящей работе использован труд Манфреда А.З. «История Франции» 3 . В работе подробно излагаются события эпохи Реставрации, Июльской революции. Представлена также социальная картина Франции накануне революции 1830 г. Однако на его работе отложен отпечаток марксистко-ленинской идеологии. Что также следует учитывать при работе с данной монографией.

В данной работе использована статья А.В. Ревякин «Французские династии: Бурбоны, Орлеаны, Бонопарты» 4 ., где даны более четкие представления о характере последних Бурбонов и Луи Филиппа Орлеанского. Недостаток работы состоит в том, что мало информации о практической деятельности королей, об их значении в истории Франции.

Также использована и другая работа А.В. Ревякина – «История международных отношений в новое время 5 ». Данный труд посвящен истории международных отношений в Европе на протяжении XIX века. События излагаются достаточно просто, автор постоянно ссылается на источники, что увеличивает объективность информации. Помимо международных отношений описаны революционные события в Европе. Есть сведения о французской революции 1830 года. Недостаток в краткости изложения. Положительное в работах Ревякина – это его более современный взгляд на исторические события, он менее субъективен в своих выводах, нежили другие исследователи.

Целью настоящей работы является: изучение и анализ романа «Отверженные» как исторического источника, и сравнение имеющихся в нем фактов с данными научных публикаций и работ.

Для достижения поставленной цели следует решить ряд исследовательских задач :

1. Проанализировать и выявить интересующие нас события в художественном произведении, а также мнения и взгляды В. Гюго;
2. Рассмотреть взгляды современников и последующих исследователей на социальные проблемы 1830 года;
3. Сопоставить и сравнить мнения Гюго и научных исследователей.

Непосредственным источником настоящей работы будет являться роман Гюго «Отверженные».

Виктор Гюго отличался тем, что его очень интересовала социальная тема, проблема острой общественной дифференциации.

Роман «Отверженные» был написан в 1862 году, он состоит из пяти частей. Его хронологические рамки: от начала Реставрации вплоть до свержения Июльской монархии. Автор был свидетелем изучаемых событий, его произведение является ценным историческим источником.

Структура работы. Цель и задачи исследования определили его структуру. Она состоит из введения, двух глав, заключения и списка источников и литературы, насчитывающего 14 наименований.

1. Характеристика социального положения во Франции эпохи Реставрации в романе Гюго «Отверженные»

После низложения Наполеона, во Франции снова правили короли из династии Бурбонов. Их относительно короткое правление – около 16 лет – вошло в историю под названием Реставрации.

Это был весьма противоречивый период в истории Франции. С одной стороны, Реставрацию можно определить как либеральное правление. Полного возврата к абсолютизму не было. Это уже не та монархия, что была до событий 1789 года. Согласно Хартии 1814 года, законодательная власть принадлежала Законодательному корпусу, состоявшему из палаты депутатов и палаты пэров. Палата депутатов избиралась на основе ограниченного избирательного права. Избиратели должны были удовлетворять таким требованиям: возраст не менее 30 лет и уплата не менее 300 франков прямых налогов в год. Требования для кандидатов в депутаты были жестче – 40 лет и 1000 франков налогов.

Таким образом, правом голоса во Франции обладали лишь 80 – 100 тыс. человек, а могли быть избранными в палату депутатов того меньше – всего лишь 16 – 18 тыс. Палата пэров назначалась королем из представителей знати и высшего чиновничества. Пэры сохраняли свое место в палате пожизненно. Исполнительная власть принадлежала королю. Он назначал министров, руководил внешней политикой, созывал и распускал законодательные палаты. Ему же принадлежало право законодательной инициативы.

По сравнению с конституциями консульства и империи хартия была довольно либеральна. Некоторые историки считают, что политика Бурбонов соответствовала тезису – «Бурбоны ничего не позабыли и не научились в изгнании» 6 .

По мнению автора работы, данный тезис не характеризует правление Людовика XVIII. Если реакционная политика Карла Х хорошо соответствует этому, то Людовик был достаточно либерален. Возврата к абсолютизму определенно не было. Карл Х же осознавал себя монархом по милости Бога, а не по воле французской нации, а потому и не считал себя связанным в действиях ее мнением. Фактически Карл Х отказался от политического наследия Людовика XVIII, который пытался соединить - и на первых порах небезуспешно - божественное право королей с конституционным правом нации. Карл Х предпочитал видеть в Хартии лишь одну из традиционных "вольностей", даруемых королем своим подданным. Он избрал путь отказа от компромисса 1814 г. и взял курс на радикальные меры.

Другой исследователь придерживается аналогичной точки зрения о Людовике XVIII. Поражение монархии в 1789-1792 гг. послужило для него серьезным уроком. Пожалуй, единственный из Бурбонов он твердо придерживался мнения: или монархия будет дополнена конституцией, или ее уже не будет никогда 7 .

Тем не менее обстановка в стране накалялась с каждым днем. Этому способствовала экономическая политика нового правительства. Сохранение тяжелых налогов привело к волнениям в городе.

То же происходило и в деревнях. Прежние владельцы дворянских и церковных поместий угрожали отобрать у новых собственников приобретенные ими земельные участки и в ряде мест насильственно захватывали их. Закон 5 декабря 1814 г. постановил, что та часть конфискованных земель, которая осталась нераспроданной, будет возвращена бывшим эмигрантам 8 .

На данном этапе исследовательской работы стоит обратиться непосредственно к источнику – роману Виктора Гюго «Отверженные».

Виктор Гюго родился в городе Безансоне в семье наполеоновского генерала. Мать Гюго, набожная католичка, фанатически преданная дому Бурбонов, рассталась с мужем-бонопартистом. Взяв в свои руки воспитание сына, она постаралась привить ему свои взгляды.

Роман «Отверженные» принадлежит к числу самых замечательных созданий Гюго. Изобразив жизнь различных классов французского общества – от падения Наполеона при Ватерлоо до крушения Июльской монархии, - Гюго выступает решительным поборником прав народа на счастливую и свободную жизнь.

Описание работы

Актуальность данной темы обуславливается, прежде всего, тем, что многие вопросы об этом периоде остаются дискуссионными. Поэтому интересно проанализировать, как на данные исторические события смотрит их современник и исследователи.
Из актуальности работы вытекает ее значимость. Попытка сравнить взгляды, разобраться в дискуссиях по вопросам истории Франции эпохи Реставрации является необходимой для понимания сути данного явления.

* Данная работа не является научным трудом, не является выпускной квалификационной работой и представляет собой результат обработки, структурирования и форматирования собранной информации, предназначенной для использования в качестве источника материала при самостоятельной подготовки учебных работ.

Введение 3

Часть 1. Роль Епископа Мириэля в передаче нравственных идеалов романа «Отверженные» 8

Часть 2. Нравственные идеи В. Гюго, выраженные через образ Жана Вальжана 11

Часть 3. «Мораль» Жавера - антагониста Жана Вальжана 17

Заключение 21

Список использованной литературы 26

Введение

Нравственная концепция романа «Отверженные» соответствует представлению В. Гюго о человеческой жизни, как о непрерывной смене света и тьмы. Задача морального урока романа «Отверженные» поучения для писателя важнее реалистического анализа, ведь сам Гюго говорит в конце книги, что она имеет гораздо более важную цель, чем отображение реальной жизни. Понимая мир, как постоянное движение от зла к добру, Гюго стремится продемонстрировать это движение, акцентируя (зачастую даже вопреки логике реальных событий) обязательную победу доброго и духовного начала над силами зла. «Книга, лежащая перед глазами читателя, представляет собою от начала до конца, в целом и в частностях...- путь от зла к добру, от неправого к справедливому, от лжи к истине, от ночи к дню... Исходная точка;- материя, конечный пункт - душа. В начале-чудовище, в конце ангел» 1 .

Задачу свою Гюго видел в том, чтобы возродить нравственные идеалы, утерянные обществом. Это делает роман Гюго не столько обличительным, сколько и проповедническим - миссионерским, благодаря чему «Отверженные» на Западе часто называли «современным Евангелием», как охарактеризовал его и сам Гюго.

Гуманистический пафос романа Гюго вскоре после своего выхода и преодоления цензурных запретов сразу привлек к нему симпатии крупнейших русских писателей. Его высоко оценили Герцен, Некрасов, Щедрин, Толстой и Достоевский. При всем различии идейных позиций и творческих методов они сумели найти в «Отверженных» близкие им стороны. Лев Толстой, например, почувствовал за романтическими эффектами и риторикой «Отверженных» историческую и человеческую правду, нашел социальное обличение и нравственную проповедь, любовь к простым людям, а потому поставил произведение Гюго выше всего современного французского романа. В предисловии к сочинениям Мопассана он писал: «Жизнь» - превосходный роман, не только несравненно лучший роман Мопассана, но едва ли не лучший французский роман после «Отверженных» Гюго» 2 .

Всякий читатель уже с первых страниц чувствует, что «Отверженные» - это не просто еще один вариант знакомой темы, что содержание книги не сводится к сюжету и что в ней есть нечто большее, высоко поднимающее ее над увлекательными, но, в сущности, довольно плоскими по мысли романами-фельетонами. Действительно, Гюго лишь отталкивался от литературной традиции - он ставил себе задачу совсем иного масштаба; конкретные вопросы жизни общества, живые образы людей, захватывающая фабула - лишь "одна сторона произведения; за всем этим стоит грандиозная панорама эпохи, а за нею возникает вопрос о судьбах народа, человечества, морально-философские проблемы, общие вопросы бытия.

Мир представлялся Виктору Гюго ареной ожесточенной борьбы двух извечных начал - добра и зла, света и тьмы, плоти и духа. Эту борьбу он видит везде: в природе, в обществе и в самом человеке. Исход ее предрешен доброй волей провидения, которому подвластно все во вселенной, от круговорота светил до мельчайшего движения человеческой души: зло обречено, добро восторжествует. В нравственном отношении мир расколот, но вместе с тем он един, ибо сокровенная сущность бытия состоит в прогрессе. Жизнь человечества, как и жизнь вселенной, - это непреоборимое движение по восходящей, от зла к добру, от мрака к свету, от уродливого прошлого - к прекрасному будущему. Накануне выхода «Отверженных» в одной из политических речей 1860 года Гюго говорил: «Прогресс есть не что иное, как выражение закона тяготения. Кто же смог бы остановить его? О деспоты, я бросаю вам вызов, остановите падающий камень, остановите поток, остановите лавину, остановите Италию, остановите 1789 год, остановите мир, устремленный богом к свету» 4 .

Идеал красоты, добра и справедливости совпадает, добро и есть цель прогресса, путеводная звезда человечества: «Сегодня идеал - это еле различимая в высоте светящаяся точка»; но «среди всех чудовищных глыб мрака, грозно сгрудившихся вокруг него, он не в большей опасности, чем звезда в пасти туч» 5 .

В самом безобразии Гюго видит зерно прекрасного, в жестоком сердце - дремлющую человечность, в несовершенном общественном устройстве - очертания гармонии, и даже в нечистотах парижской клоаки он провидит сочные травы, тучные стада, здоровую, радостную жизнь, в которую они преобразятся, пройдя через созидательный круговорот природы. Нет такого самого мрачного жизненного явления, которое казалось бы Гюго безнадежным. Так, не пугают его и «социальные нечистоты» - нравственно искалеченные люди общественного дна: это порождения «мрака». «Что же нужно, чтобы эти оборотни исчезли? Свет. Потоки света. Ни одна летучая мышь не выносит лучей зари. Залейте же светом общественное подземелье» 6 .

Мир «Отверженных» согрет этим пристрастным взглядом автора, этой верой в конечную победу добра; идеи Гюго живут не только в изображенных им людях, но и в живой и мертвой природе, которую он рисует с той же любовью, пользуясь теми же образами, видя в ней ту же моральную борьбу. Улицы старого Парижа, его трущобы, его баррикады оживают под пером Гюго. Длинные описания, «отступления», занимающие чуть ли не половину всего текста «Отверженных», не являются поэтому чем-то чужеродным сюжету, а сливаются с ним в одно созвучие, образуя панораму жизни, полной движения, разнообразия и драматизма.

Как известно 7 , в «Отверженных» реальные факты составляют бесспорную основу произведения. Монсеньор Мьолис, выведенный под именем Мириэля, действительно существовал, было в действительности и то, что говорится о нем в романе. Бедность этого святого прелата, его аскетизм, его милосердие, наивное величие его речей вызывали восхищение всех жителей Диня. Некий каноник Анжелен, служивший секретарем у Мьолиса, рассказал историю Пьера Морена, отбывшего срок каторжника, которого не пускали ни в одну из гостиниц, потому что он предъявлял «волчий паспорт»; человек этот пришел к епископу и был принят в его доме с распростертыми объятиями, так же как и Жан Вальжан. Но Пьер Морен не украл серебряные канделябры, как это сделал Жан Вальжан; епископ отправил его к своему брату, генералу Мьолису, и тот был настолько доволен бывшим каторжником, что сделал его своим вестовым. Реальная жизнь дает нам зыбкие и смутные образы, художник по своему усмотрению распределяет свет и тени.

Далее романист воспользовался опытом личной жизни. В «Отверженных» появляются аббат Роган, издатель Райоль, матушка Саге, сад монастыря фельянтинок, молодой Виктор Гюго - под именем Мариуса и генерал Гюго - под именем Понмерси. Мариус совершал прогулки с Козеттой, как это делали Виктор и Адель. Мариус три дня дулся на Козетту потому, что ветер в Люксембургском саду до колен поднимал ее священное платье.

Характеры героев Гюго обрисованы общими контурами и даны раз навсегда (нельзя же считать «развитием» превращение Вальжана в Мадлена или маленькой Козетты в «мадемуазель Фошлеван», - это просто замена одного образа другим). Словно не доверяя способности читателя самому разобраться в действии, Гюго подробно комментирует поступки действующих лиц; почти никогда он не подвергает анализу душевное состояние героя, как сделал бы писатель–реалист, он просто иллюстрирует это состояние потоком метафор, порою развернутых на целую главу (например, глава «Буря под черепом», рисующая душевные терзания Жана Вальжана, узнавшего, что вместо него арестован другой человек); автор вмешивается в действие, поворачивает его наперекор логике, конструирует искусственные положения (чего стоит одна сцена засады в лачуге Горбо!). Он сталкивает и разлучает героев при самых необычайных обстоятельствах, заставляет их молчать, когда их счастье зависит от одного слова, и говорить, когда логика требует молчания; он приписывает им свои мысли, заставляет их выражаться своим языком, и именно в их уста и их поступки он и вкладывает основные нравственные идеи романа.

Часть 1. Роль Епископа Мириэля в передаче нравственных идеалов романа «Отверженные»

В романе «Отверженные» Гюго решил быть учителем и проповедником благого примера. Вот почему роман открывается книгой «Праведник», в центре которой стоит романтический образ христианского праведника - епископа Мириэля. Образ этот отнюдь не представляет собой тип реального служителя церкви. Напротив, Мириэль скорее противопоставлен реальным священнослужителям как идеальный пример, как человек чистой, подлинно святой души.

Именно в образе епископа Мириэля, сыгравшего решающую роль в преображении сознания Жана Вальжана Гюго воплотил свои нравственные идеалы: доброту, бескорыстие, широкую снисходительность к людским слабостям и порокам.

В начале романа «райски светлый» 8 образ олицетворяет епископ Мириэль, в котором Гюго воплотил свои романтические мечтания о том, что путем милосердия можно привести заблудшее человечество к добру и правде. Гюго сталкивает своего епископа с бывшим членом Конвента, который, пережив термидор, Наполеона и реставрацию Бурбонов, уединенно доживает свой век где-то вблизи епископского прихода. При этом наглядно обнаруживается, что идеал писателя раздваивается между этими столь противоположными личностями, ибо христианский праведник и атеист, по мысли Гюго, вовсе не являются ангиподами, а стремятся разными путями к одной и той в цели - преобразованию человека и общества. Любопытно, что моральный поединок между епископом и членом Конвента завершается победой последнего: таков конечный результат их единственной встречи, когда, придя к старому безбожнику для того, чтобы его осудить, епископ, выслушав его, становится на колени и просит его благословения.

Образ епископа исполнен для Гюго огромного смысла, это апостол его «современного Евангелия», его моральный идеал, носитель мудрости и правды, чуждый всему официальному укладу жизни. Символ веры епископа - всеобъемлющая гуманность. Он равно жалеет чахлое растение, безобразное насекомое и отверженного обществом человека: «Братья мои, имейте жалость! Преступник не тот, кто грешит, а тот, кто создает мрак» - вот каковы мысли епископа 9 .

Примечательно, что Жан Вальжан, нравственно воскрешенный добротою епископа, отнюдь не возвращается в лоно общества, а снова сталкивается с ним. Но слепое озлобление каторжника превращается под влиянием преосвященного Бьенвеню в сознательное неприятие действительности как она есть и желание улучшить жизнь. Вальжан - фабрикант и филантроп продолжает дело, начатое епископом в его приходе.

Гюго выбрал в качестве рупора своих идей священника. В «Отверженных» вопросам религии посвящены не только главы о епископе, но и два специальных раздела: «В скобках» и «Малый Пикпюс», в которых Гюго весьма отчетливо намечает границы своего антиклерикализма, который никогда не переходит в антирелигиозность. В вопросах религии он стоял все на позициях расплывчатой гуманности - он за «Религию» против «религий». Гюго следует принципам Ж.-Ж. Руссо: божество для него - это тот высший нравственный принцип, то Добро, к которому естественным образом стремится «человеческая душа».

В применении к епископу Мириелю в особенности бесполезно ставить вопрос о типичности характера. Этот образ откровенно строился вразрез с жизненными наблюдениями, как некий искомый идеал. По свидетельству самого автора, «епископ Мириель - персонаж чисто вымышленный, и католические газеты имели основание на ходить его неправдоподобным» 10 . Он стилизован в духе старинных церковных легенд о кротких святых времен раннего христианства, о праведниках, творящих чудеса силой своей душевной чистоты. «Чтобы найти что-либо подобное этой фигуре,- писал Гюго в одном из набросков к «Отверженным»,- надо углубиться в почти сказочные для нас времена епископов с деревянным посохом» 11 .

В историю епископа Мириеля вплетаются сказочные мотивы: он душа своего прихода, простой люд прозвал его Бьенвеню (Желанным); на дверях его дома нет запоров, днем и ночью стучится в них богач и бедняк, чтобы оставить или принять милостыню. Народная любовь служит ему охраной, разбойники дарят ему драгоценности. Он раздает свое жалованье нищим, устраивает больницу в епископском дворце, ходит пешком, носит потертую рясу, питается хлебом и молоком, сам возделывает свой сад. Встреча епископа с Жаном Вальжаном и вся история пробуждения человеческих чувств в загнанном и озверелом каторжнике - это последнее «чудо», совершенное преосвященным Бьенвеню, - выдержаны в тонах поэтического иносказания.

Часть 2. Нравственные идеи В. Гюго, выраженные через образ Жана Вальжана

Герои Гюго - это всегда люди значительной судьбы. Такова прежде всего судьба главного героя «Отверженных» - ожесточенного жизнью каторжника Жана Вальжана, который на наших глазах становится превосходным, высоконравственным человеком благодаря доброму поступку епископа Мириэля, отнесшегося к нему не как к преступнику, а как к обездоленному существу, нуждающемуся в моральной поддержке.

После смерти епископа Мириэля его принципы милосердия и непротивления злу продолжает в романе Жан Вальжан. Унаследовав нравственные идеи епископа, Вальжан делает их основой всей своей жизни. Даже оказавшись на баррикаде, Жан Вальжан не участвует в боевые действиях, а лишь пытается защитить сражающихся; получив приказ расстрелять своего вечного преследователя Жавера, который проник на баррикаду в качестве шпиона, он отпускает его на волю, продолжая верить, что лишь добром и милосердием можно воздействовать на человека, будь то даже такой ретивый слуга неправедного общественного строя, как Жавер.

Жан Вальжан, возвратившись с каторги, впервые появляется в городке, где живет епископ. Тут бросается в глаза эмоциональная романтическая манера Гюго, насыщающего портрет эффектными гиперболическими образами: глаза Жана Вальжана сверкают из-под бровей, «словно пламя из-под кучи валежника»; «в этой внезапно появившейся фигуре было что-то зловещее».

Вместо единого внешнего портрета Гюго находит удивительно яркие образы для передачи душевного состояния Жана Вальжана, его нравственных страданий. На каторге он доведен до полного отчаяния: «Если бы зерно проса, попавшее под мельничный жернов, могло думать, у него, наверно, были бы те же мысли, что и у Жана Вальжана». В течение девятнадцати лет каторги он упорно повторяет бессмысленные попытки побега: «он убегал стремительно, как убегает волк, который вдруг заметил, что его клетка открыта». Встретившись с человечным отношением со стороны епископа, он «совсем перестал понимать, что с ним происходит», он «ошеломлен и как бы ослеплен», «подобно сове, увидевшей вдруг восход солнца». Нельзя забыть Жана Вальжана, наступившего ногой, обутой в подбитый железом башмак, на монетку маленького савойяра, а потом в отчаянии рыдающего на придорожном камне; и страшную ночь «бури под черепом», на протяжении которой Жан Вальжан поседел как лунь,- ночь накануне суда над ошибочно арестованным вместо него Шанматье; и брачную ночь Козетты, когда Вальжан принимает решение открыть Мариусу свое истинное лицо; и покинутого любимой дочерью одиноко угасающего старика.

В характере Жана Вальжана и совершается чисто романтическое преображение человеческой души после грандиозной очистительной бури, вызванной великодушным отношением к нему епископа. Непримиримый контраст между злом и добром, тьмой и светом, проявившийся в характерах персонажей Гюго первого периода его творчества, дополняется теперь новым мотивом: признанием возможности преображения злого в доброе. Особенности психологизма романа «Отверженные» состоят главным образом в романтически гипертрофированном изображении очистительной бури, потрясающей все основы и все привычное мировосприятие человека. Ожесточенный несправедливостью, которую он всегда испытывал среди людей, привыкший к ненависти, Жан Вальжан «смутно сознавал, что милость священника была, самым сильным наступлением, самым грозным нападением, которому он когда-либо подвергался, ...что сейчас завязалась гигантская и решительная борьба между его злобой и добротой того человека» 12 . Эта жестокая внутренняя борьба еще более акцентируется средствами экспрессивного и как бы одушевленного романтического пейзажа («ледяной ветер», который сообщает всему окружающему «какую-то зловещую жизнь»; деревца, потрясающие своими ветвями, как будто «кому-то угрожают», «кого-то преследуют», и т. д.). Борьба эта является борьбой резких романтических контрастов, ибо речь идет о превращении «чудовища» в «ангела», о боли, которую «чрезмерно яркий свет» причиняет глазам человека, «вышедшего из мрака».

В результате этого потрясения Жан Вальжан и становится совсем другим человеком. «Произошло нечто большее, чем превращение,- произошло преображение»,- говорит автор.

В третьей главе седьмой книги, которая так и называется «Буря в душе», писатель рисует второй решающий перелом в душе своего героя, который уже много лет ведет почтенную и добродетельную жизнь под именем г-на Мадлена и вдруг внезапно узнает, что какой-то несчастный принят за беглого каторжника Жана Вальжана и должен предстать перед судом. Подлинный Жан Вальжан может промолчать и спокойно продолжать свою добродетельную жизнь, пользуясь уважением и признательностью окружающих, но тогда ни в чем не повинный человек будет осужден вместо него на пожизненную каторгу. Что должен сделать ученик епископа Мириэля?

Здесь особенно ясно выявляется романтическое понимание внутреннего мира человека, как таинственного, величественного, порой беспредельного «хаоса страстей». «Мы уже однажды заглядывали в тайники этой совести; пришел час заглянуть в нее еще раз. Приступаем к этому не без волнения и не без трепета, - говорит писатель. -..Есть зрелище более величественное, чем море,- это небо; есть зрелище более величественное чем небо,- это глубь человеческой души» 13 . В этой глуби, со свойственной ему тенденцией к романтической гиперболе, Гюго различает и «поединки гигантов», как у Гомера, и «сонмища призраков», как у Мильтона, и «фантасмагорические круги», как у Данте. «Как темна бесконечность, которую каждый человек носит в себе!» - восклицает он при этом.

Характерно, что романтик Гюго, влюбленный в движение, динамику, битву, предпочитает рассматривать душевную жизнь не в ее мирном и повседневном течении, а в состоянии бурного смятения. Его Жан Вальжан не столько рассуждает, сколько испытывает мучительные «судороги совести», в нем «бушует буря, вихрь», он «вопрошает себя», он слушает голоса, исходящие «из самых темных тайников его души», он «погружался в эту ночь, как в пучину». Этой безмолвной внутренней битве всегда соответствуют мрачные, страшные тона романтического пейзажа («мрачные силуэты деревьев и холмов... добавляли что-то унылое и зловещее к хаосу, царившему в его душе... Равнина была окутана мраком. Все вокруг застыло от страха. Все трепещет перед этим могучим дыханием ночи»). И опять в основе этой душевной бури лежит борьба между светом и мраком, ибо Жану Вальжану кажется, что в глубине его сознания «какое-то божество» сражается с «великаном». Ему приходится выбирать между двумя полюсами: «остаться в раю и там превратиться в дьявола» или «вернуться в ад» и «стать там ангелом».

Разумеется, он выбирает второе. Он отправляется в суд, чтобы оправдать злополучного Шанматье, и добровольно отдает себя в руки закона. И даже когда эта исполинская внутренняя борьба завершилась моральной победой добра, т. е. когда герой Гюго доказал судьям и присутствующей публике, что он, а не Шанматье, является каторжником Жаном Вальжаном и именно он, а не Шанматье должен возвратиться на каторгу, художник еще раз прибегает к приему романтического контраста; он заставляет своего героя улыбнуться: «...то была улыбка торжества, то была также улыбка отчаяния».

В последний период жизни Жан Вальжан сам обрекает себя на одиночество, уступив любимую Козетту Мариусу и добровольно устраняясь из ее жизни, чтобы не помешать ее счастью, хотя это самоустранение его убивает. «Все, что есть на свете мужественного, добродетельного, героического, святого, - все в нем!»-с восторгом восклицает Мариус, едва только ему открылся нравственный подвиг Жана Вальжана.

Так Гюго воспевает героизм морального величия. Именно таков главное кредо его романа.

Как ни тяжела жизнь Жана Вальжана, она глубоко осмысленна, потому что он живет не для себя, а для других людей. Эгоизм ему совершенно чужд, он не знает ни алчности, ни честолюбия. Железную волю, силу духа, стальные мускулы он употребляет для помощи слабым и несправедливо обиженным. Так или иначе он помогает всем героям «Отверженных»: Фантине, Козетте, Мариусу, Анжольрасу.

Голос нравственного долга перед людьми в душе Вальжана столь могуч, что, повинуясь ему, он готов принести в жертву свое личное благополучие: он спасает раздавленного телегой старика, хотя знает, что вызовет этим подозрения Жавера; отдает себя в руки правосудия, чтобы избавить от вечной каторги полоумного бродягу; обрекает себя на одинокую старость, устраивая счастье Козетты. Он не может быть счастлив, если это счастье держится на несчастье другого. Все это дается ему нелегко, не без мучительных колебаний и внутренней борьбы. Однако нравственные терзания, душевная борьба - удел людей духовно полноценных. Для какого-нибудь Тенардье нравственных проблем не существует. Но несправедливость общества обрушивается именно на этих полноценных людей.

Жан Вальжан является воплощением нравственного идеала Гюго в поведении на баррикадах: он не принимает участия в сражении и, не выпустив во врагов республики ни одной пули, спасает приговоренного: к расстрелу шпиона Жавера. И именно этот предательский по отношению к революции поступок трактуется Гюго как высший подвиг с точки зрения «абсолютной морали»: отплатив добром за зло, Жан Вальжан нарушил все привычные Жаверу жизненные представления, выбил у него почву из-под ног и привел его к капитуляции - к самоубийству. В лице Жавера ложный закон служения государству - Зло- признал моральное торжество гуманности и всепрощения-Добра.

Финал романа - это апофеоз епископа: тень его витает над Жаном Вальжаном, который умирает со словами: «На свете нет ничего, кроме счастья любить».

Часть 3. «Мораль» Жавера - антагониста Жана Вальжана

Антагонист Жана Вальжана - полицейский инспектор Жавер - создан по методу контраста уже по отношению ко всему тому доброму и подлинно человечному, чему научил бывшего каторжника епископ Мириэль. Жавер представляет то самое бесчеловечное «правосудие», которое Гюго ненавидит и разоблачает в своем романе. Для Жавера главное - «представлять власть» и «служить власти»: «За ним, вокруг него... стояли власть, здравый смысл, судебное решение, совесть по мерке закона, общественная кара - все звезды его неба. Он защищал порядок, он извлекал из закона громы и молнии... в грозной тени совершаемого им дела неясно проступал пламенеющий меч социального правосудия» 14 .

Психологический метод Гюго сводится в обрисовке Жавера к утрировке двух простых чувств, доведенных почти до гротеска: «Этот человек состоял из двух чувств -из уважения к власти и ненависти к бунту». Внешность его дается путем нагнетания зловещих деталей, которые художник, словно рисуя своего романтического злодея на бумаге, намеренно заставляет появляться «из тьмы»: «Вы не видели его лба, ... глаз, ... подбородка, ... рук, ... палки... Но вот приходила надобность и изо всей этой тьмы, словно из засады, вдруг выступал узкий и угловатый лоб, зловещий взгляд, угрожающий подбородок, огромные руки и увесистая дубинка» 15 . Ужасен был и взгляд Жавера, который «леденил и сверлил, как бурав».

Даже радость Жавера художник называет «сатанинской». Когда Жавер узнает, что г-н Мадлен и есть бывший каторжник Жан Вальжан, о чем он смутно догадывался с самого начала, лицо его делается похожим на «торжествующее лицо сатаны, который вновь обрел своего грешника».

Гюго недаром рисует Жавера такими укрупненными и впечатляющими мазками. От этого укрупнения зависит драматизм столкновения противостоящих друг другу сил. Значительным и масштабным силам добра (епископ Мириэль, преображенный им Жан Вальжан, героически самоотверженная мать Фантина) противостоит столь же масштабный и значительный противник, олицетворяющий для Гюго неправедный государственный закон (в противоположность праведному закону человеческого сердца).

Несмотря на то что Жавер, как и полагалось сыщику по литературной традиции, наделен необычайной памятью, особым полицейским чутьем, силен, отважен и ловок; что он устраивает засады, неожиданно вырастает на пути преступников и узнает их под гримом и масками и т. д.,- несмотря на все это, Жавер почти полностью живет в «верхнем», обобщенном плане романа. Он подчинен отвлеченной символике долга, у него, по сути дела, нет индивидуальности. Эта отвлеченность неизбежна, поскольку сам замысел образа идеального носителя несправедливого закона был парадоксален и не имел почвы в жизни. С Жавером литература обогатилась новым оригинальным типом-символом, но не новым человеческим характером.

Вся история Жана Вальжана, стоящая в центре романа «Отверженные», строится на драматических столкновениях и резких поворотах в судьбе героя: Жан Вальжан, разбивающий оконное стекло булочной, чтобы взять хлеба для голодных детей сестры, и осужденный за это на каторжные работы; Жан Вальжан, возвращающийся с каторги и гонимый отовсюду, даже из конуры собаки; Жан Вальжан в доме епископа, у которого он пытался украсть серебряные ножи и вилки и получил их в подарок вместе с серебряными подсвечниками; Жан Вальжан, ставший влиятельным мэром города, и умирающая Фантина, которая умоляет спасти ее дитя; Жан Вальжан в столкновении с «недреманным оком» правосудия - Жавером; Жан Вальжан в «деле» Шанматье, которое возвращает его в положение преследуемого каторжника; подвиг Жана Вальжана, спасающего матроса с военного корабля; «Орион», и его бегство с каторги, чтобы выполнить обещание, данное Фантине; Жан Вальжан с крошкой Козеттой на руках, преследуемый Жавером с его полицейскими молодчиками по темным улочкам и закоулкам Парижа, и неожиданное спасение в женском монастыре на, улице Пикпюс; затем, через несколько лет, Жан Вальжан в воровском притоне Тенардье, один против девяти негодяев, связанный ими и все же сумевший освободиться, разрезав веревки с помощью старой монетки каторжника; наконец, Жан Вальжан на баррикаде, где он никого не убивает, но спасает от смерти двух людей: Мариуса и го преследователя Жавера, и т. д.

Многие из этих драматических катаклизмов в судьбе Жана Вальжана составляют некую «детективную» часть «Отверженных». Не случайно автор указывает на ту особенность в характере своего героя, что он «всегда имел себе... две сумы: в одной из них заключались мысли святого, в другой - опасные таланты каторжника. Он воспользовался то одной, то другой, смотря по обстоятельствам. Когда писатель раскрывает «мысли святого» - его повествование приобретает нравственно-поучительный характер; когда же на передний план выдвигаются «таланты каторжника» - «Отверженные» становятся увлекательным приключенческим романом, в котором эпизоды духовных поисков, преследований и адских козней чередуются со сценами геройских деяний и чудесных спасений.

Стремительное и скачкообразное развитие романтического характера, с его резкими поворотами и способностью к внезапному преображению под воздействием добра свойственно не только Жану Вальжану, но даже и антиподу - Жаверу. Доброта, проявленная по отношению к нему Вальжаном, который отпустил его на волю вместо того, чтобы расстрелять на баррикаде, где он присутствовал как шпион правительства, впервые в жизни внесла в прямолинейный ум Жавера «отпечаток душевной тревоги». Эта своего рода цепная реакция (епископ Мириэль - Жан Вальжан - Жавер) чрезвычайно важна для концепции романа. Автор намеренно приводит верного стража «законности» Жавера, не привыкшего рассуждать, к страшной для него мысли, что каторжник Жан Вальжан «оказался сильнее всего общественного порядка». Ему даже приходится признать «нравственное благородство отверженного», что было для него «нестерпимо».

Так Жавер теряет почву под ногами. В нем, как некогда в Жане Вальжане, происходит решающий нравственный переворот. Ведь до сих пор его идеал заключался в том, чтобы быть безупречным в своем служении закону. Однако добро, по Гюго, выше закона, установленного обществом собственников. Поэтому оно толкает Жавера к страшному для него открытию, что «в своде законов сказано не все», что «общественный строй не совершенен», что «закон может обмануться», «трибунал ошибиться» и т. д. Все, во что этот человек верил, свершилось». Эта внутренняя катастрофа - отступление сил зла перед добром, которое несет в себе Жан Вальжан приводит Жавера к самоубийству.

Заключение

Сюжет «Отверженных» строится в основном на сцеплении событий и обстоятельств «необычных» и совершенно исключительных. «Увлекательность» этого сюжета можно на чисто формальном основании свести к увлекательности приключенческого романа: сюда относятся все перипетии судьбы каторжника, который становится богачом, затем снова оказывается среди «отверженных», затем вновь обретает богатство, борьба Жана Вальжана с полицейской ищейкой Жавером, преследующим его на протяжении всей его жизни, то есть в продолжение всего романа. Поступки, переживания, страсти героев несколько преувеличены: таковы беспредельная доброта епископа Мириэля, и бесконечная готовность Жана Вальжана к самопожертвованию, когда преувеличение граничит уже с фантастическим (сцены на кладбище), и его все-прощение. Однако у Гюго, в отличие от авторов романов фельетонного жанра помимо принципиально иного подхода к теме, чем у них, помимо описаний широкого общественного и философского характера, притом органически входящих в общую ткань романа, помимо широкого общественного фона, на котором развертываются события, составляющие сюжет, - существенным является то обстоятельство, что жизнь и страсти героев при всей их невероятности оказываются в конечном счете художественно оправданными и правдивыми. Соотнесенная со своим общественно-историческим фоном, история борьбы Жана Вальжана и Жавера обретает характер социально-символический, морально-нравственного выбора. В святости Жана Вальжана воплощена правота добра, в злобе Жавера - вся абсолютная жестокость зла. И Жан Вальжан а Жавер - герои необычные, но в романе все время присутствуют история и политика, не позволяющие читателю воспринимать конфликт между героями как абстрактный, метафизический. Образ Жана Вальжана со всеми его душевными движениями, со всеми его поступками - глубоко поэтичен, посвящен высоким идеалам. Вот почему читатель принимает всю исключительность этого образа как величайшую правду.

В романе перед нами предстают исключительные человеческие натуры, одни выше чем человеческие существа по своему милосердию или любви, другие ниже - по своей жестокости и низости. Но в искусстве уроды живут долгой жизнью, если они прекрасные уроды. Гюго имел склонность к исключительному, театральному, гигантскому. Этого было бы мало для того, чтобы создать шедевр. Однако его преувеличения оправданны, так как герои наделены благородными и подлинными чувствами. Гюго непритворно восхищался Мириэлем, он непритворно любил Жана Вальжана. Он ужасался, но вполне искренне уважал Жавера. Искренность автора, масштабность образов - превосходное сочетание для романтического искусства. В «Отверженных» было достаточно жизненной правды, чтобы придать роману необходимое правдоподобие 16 .

Любовь к ближнему и самоотречение сочетаются у героя Гюго с помыслами о нравственном идеале. Когда Вальжан спасает Жавера, то за этим поступком Гюго ставит возможность исправления закоренелого злодея путем воздействия на его сознание идеи «абсолютного добра» - иными словами, он проповедует здесь христианскую идею непротивления злу, воздаяния добром за зло. Гюго создает убедительный образ полицейского со всеми его отвратительными повадками, наделяет его правдивыми чертами карьериста, рисует человека жестокого, не задумывающегося над тем, справедливо или несправедливо он поступает. Жавер действует механически, ему чужда идея добра, он всегда будет воплощать лишь служение правовой системе государства, он из тех людей, про кого можно сказать: «горбатого могила исправит», - и тем не менее у Гюго он мгновенно перерождается под воздействием доброго поступка Жана Вальжана, точно так же как последний внезапно переродился под воздействием добродетельного Мириэля. Так могло получиться только потому, что поведение и судьба Жавера для Гюго определяются не его общественной функцией, а изначально владеющей его духовным миром силою некоего отвлеченного «зла».

Стремясь во что бы то ни стало доказать, что в человеческом обществе должны восторжествовать совесть и справедливость, писатель, следуя заранее намеченной схеме, помещает на баррикады Вальжана. В сюжетном плане появление на баррикаде Вальжана оказывается необходимым для того, чтобы показать путь героя от абсолютного порока к абсолютной добродетели. Поведение Жана Вальжана на баррикаде является менее всего поведением революционера. Но Гюго хотел показать, что Вальжан, борясь против Жавера и Тенардье, мог идти двумя «путями святости»: путем Мириэля, придерживаясь идеи всепрощения, и путем Анжольраса, боровшегося революционными методами против своих врагов. Отпуская Жавера на свободу, платя ему добром за зло, Вальжан в конце своих испытаний становится не Анжольрасом, а Мириэлем. Но этот поступок - вовсе не дело «личной совести» Вальжана, он приобретает также абсолютную моральную ценность, поскольку именно благодаря ему Жавер оказывается и морально и физически уничтоженным.

Если бы в образе Жана Вальжана преобладали только эти стороны, то подобный герой оставил бы читателя совершенно равнодушным. Но в образе Вальжана надуманная моральная схема постоянно борется с жизненной правдой, и нередко жизненная правда берет верх. Благородство, честность, великодушие Вальжана воспринимаются как его естественные, органически присущие ему качества, ибо Жан Вальжан при всей своей индивидуальной исключительности задуман и обрисован как собирательный образ, в котором воплощены лучшие моральные качества.

Многое в построении сюжета, в обрисовке персонажей роднит «Отверженных» с романом-фельетоном - с «Парижскими тайнами» Э. Сю, с «Графом Монте-Кристо» А. Дюма. Но сходство это совершенно поверхностное. Гюго не только подчинил все элементы приключенческого сюжета высокой и, по существу, реалистически осмысленной нравственное проблематике, что само по себе не позволяет ставить «Отверженных» в один ряд с «Графом Монте-Кристо», оставляет позади другие романы-фельетоны.

У эстетики Гюго свои, нравственные, законы. Ему важно утвердить определенные идеи и нравственные ценности, которым должны следовать люди. Категория должного и идеального - чрезвычайно важный момент романтической эстетики, которой и следует В. Гюго. В то же время, при всей своей идеалистической сути, эстетика эта имеет и раз реальную подоплеку. Русский цензор Скуратов был недалек от истины, когда, обосновывая запрещение издания романа «Отверженные» в России, написал в 1866 г. следующее донесение своему начальству: «Как и во всех социалистических сочинениях, в этой книге несомненно господствует безнравственная тенденция производить все нарушения и преступления против установленного законом общественного порядка не от испорченной и развращенной воли преступника, а из дурного устройства общества и бесчеловечной жестокости сильных и облеченных властью лиц...» 17

Примером своих романтических героев, преданных высокому нравственному долгу, автор и поучает, и подсказывает, и требует от людей следовать высоким моральным принципам, без которых немыслима настоящая жизнь. Герои Гюго волнуют читателей, заставляют их переживать, думать, негодовать или мечтать вместе с ними; за сегодняшним - дурным и несовершенным - писатель видит далекие светлые горизонты. В этом и заключается главный пафос этого романа.

Вот как о благотворном моральном воздействии романов Гюго сказано в статье «Великий романтик», написанной к пятидесятилетию со дня смерти Гюго, А. Н. Толстым:

«Взмахами кисти... он рисовал портреты гигантов. Он наполнил мое мальчишеское сердце пылким и туманным гуманизмом. С каждой колокольни на меня глядело лицо Квазимодо, каждый нищий-бродяга представлялся Жаном Вальжаном.

Справедливость, Милосердие, Добро, Любовь из хрестоматийных понятий вдруг сделались вещественными образами... Мальчишескому сердцу они казались живыми титанами, и сердце училось плакать, негодовать и радоваться в меру больших чувств.

Гюго рассказывал мне... о жизни человечества, он пытался очертить ее исторически, философски, научно. Могучие материки его романов, где фантазия заставляла бешено листать страницы, омывались благодатными потоками лирики. Его гуманистический романтизм одерживал бескровные победы над жалкой действительностью… Он набатно бил в колокол; „Проснитесь, человек бедствует, народ раздавлен несправедливостью"... Это было хорошо и грандиозно - будить человечество» 18 .

Список использованной литературы

Брахман С. «Отверженные» Виктора Гюго. М, 1968

Волисон И. Я. Виктор Гюго - певец детства. Харьков, 1970

Гюго В. Полное собрание сочинений, М, 1951

Гюго В. Романы. М, 1999

Евнина Е. М. Виктор Гюго, М.: Наука, 1976

Мешкова И. В. Творчество Виктора Гюго. Саратов, 1971

Моруа А. Олимпия, или жизнь Виктора Гюго. М, 1998

Муравьева Н. Гюго М, 1961

Сафронова Н. Н. Виктор Гюго. М, 1989

Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 30, М, 1982

Трескунов М. Виктор Гюго. Очерк творчества. М, 1969

1 Гюго В. Романы. М, 1999, с.83

2 Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений, т. 30, М, 1982, с. 7.

3 Брахман С. «Отверженные» Виктора Гюго. М, 1968, с. 29

4 Гюго В. Полное собрание сочинений, т. 9, 1951, с. 63

5 Гюго В. Романы. М, 1999, с. 201

6 Брахман С. «Отверженные» Виктора Гюго. М, 1968, с. 38

7 Моруа А. Олимпия, или жизнь Виктора Гюго. М, 1998, с. 511

8 Евнина Е. М. Виктор Гюго, М.: Наука, 1976, с. 139

9 Брахман С. «Отверженные» Виктора Гюго. М, 1968, с. 61

10 Гюго В. Полное собрание сочинений, т. 11, 1951, с. 252

11 Гюго В. Полное собрание сочинений, т. 8, 1951, с. 102

12 Гюго В. Романы. М, 1999, с. 135

13Гюго В. Романы. М, 1999, с. 257

14 Гюго В. Романы. М, 1999, с. 336

15 Гюго В. Романы. М, 1999, с. 203

16 Моруа А. Олимпия, или жизнь Виктора Гюго. М, 1998, с. 516.

17 «Французские писатели в оценках царской цензуры».- «Литературное наследство», т. 33-34. М., 1939, с. 790.

18 Толстой А. Н. Собрание сочинений в 10 томах. Т. 10. М., 1961, с. 281-283

РЕФЕРАТ
НА ТЕМУ:
"Отверженные" В.Гюго

ПЛАН


3. Использованная литература

1. Особенности написания романа "Отверженные" В.Гюго
Роман "Отверженные" ("Les Miserables"), которому Виктор Гюго отдал более двадцати лет жизни, несомненно, стоит на первом месте среди всех его романов.
Мысль о создании большого социального романа, посвященного обездоленным, возникла в Гюго еще до изгнания. Он начал писать его под первоначальным названием "Бедняки" ("Miseres") в середине 40-х годов, но прервал свою работу в связи с событиями, начало которым положила февральская революция 1848 года.
Уже тогда - в первом варианте - автором были задуманы и созданы центральные образы отверженных обществом бедняков: каторжника, чье преступление заключалось в том, что он украл хлеб, чтобы накормить голодных детей своей сестры и матери, вынужденной продать свои зубы, волосы и тело, чтобы платить за содержание своего ребенка.
В изгнание Гюго взял с собой незаконченную рукопись "Отверженных". Однако после бурных событий политической жизни, которыми писатель был захвачен в течение следующего десятилетия, когда он так горячо протестовал против преступлений Луи Бонапарта, создавая пламенные памфлеты и стихи "Возмездия", первая редакция романа уже не могла удовлетворить его.
Возобновив работу над "Обездоленными" в 1860 году, он стремился воплотить в романе философские и нравственные идеи, которые сложились у него за последние годы. Теперь "Отверженные" становятся не только обличительным произведением, но и романом, что задал самый важный для Гюго того времени вопрос о значении добра и милосердия для социального и нравственного возрождения человечества.
Вместе с тем Гюго вводит в свой новый роман большие исторические, публицистические и философские разделы, добавляют ему эпические масштабы.

2. Основные мотивы романа "Отверженные", главные образы
"Отверженные" - действительный полифонический роман со многими темами, мотивами, идейными и эстетическими планами, где дана большая картина народной жизни и где Париж бедноты, Париж жалких и мрачных трущоб возникает перед читателем на фоне крупнейших политический событий французской истории начала XIX века: катастрофы при Ватерлоо, падение режимов Реставрации и Июльской монархии, народно-революционных боев 30-х и 40-х годов. Из реальной действительности и история главных героев романа.
Образ Жана Вальжана возник у писателя в связи с процессом некоторого Пьера Морена, который, также как и герой Гюго, был отправлен на каторжные работы за кражу хлеба. Изучая этот процесс, знакомя с существующим уголовным кодексом, посещая парижские тюрьмы, Гюго отмечает два момента в этом, остро цікавлячому его вопросе: во-первых, состав преступления - кражу хлеба, что подтвердила убеждению писателя в том, что причина преступности коренится не в испорченности, а в нищете народа; во-вторых, судьба человека, что вернулись с каторги и которую гонят отовсюду, а следовательно, не имеет возможности вернуться к честной трудовой жизни. Все это Гюго и внес в биографию своего главного героя, добавив этим проблемам художественно-убедительную форму.
Именно с появлением "Отверженных" связаны бесконечные споры об изменении художественного метода Гюго второго периода. Многие ученые настаивают на том, что "Отверженные" - реалистичный роман. Действительно, элементы реализма в романе присутствуют. Вдумавшись в концепцию романа "Отверженные", что соответствует представлению писателя о человеческой жизни, как о непрерывную смену света и тьмы, можно найти, что, несмотря на многие черты реализма, Гюго все же остается романтиком и по своему мировоззрению, и по методу.
Задача нравственного урока для него важнее реалистичного анализа. Так он и сам говорит в конце книги, что она имеет гораздо более важную цель, чем отражение реальной жизни. Понимая мир, как постоянное движение от зла к добру, Гюго стремится продемонстрировать это движение, акцентируя (зачастую даже вопреки логике реальных событий) обязательную победу доброго и духовного начала над силами зла. Непримиримый контраст между злом и добром, тьмой и светом, что проявилось в характерах персонажей Гюго первого периода его творчества, дополняется теперь новым мотивом: признанием возможности превращения зла в добре. "Книга, лежащая перед глазами читателя, представляет собой от начала и до конца, в целом и в подробностях... - путь от зла в добрую, от неправого в справедливом, от лжи к истине, от ночи ко дню... Исходная точка - материя, конечный пункт - душу. В начале - чудовище, в конце - ангел", - пишет Гюго. Недаром его роман открывается книгой "Праведник", в центре которой стоит романтический образ христианского праведника - епископа Мириеля.
Именно в образе епископа, что сыграл решающую роль в преобразовании сознания Жана Вальжана, Гюго воплотил свои нравственные идеалы: доброту, бескорыстие, широкую снисходительность к человеческим слабостям и порокам.
Свою задачу Гюго видел в том, чтобы возродить нравственные идеалы, потерянные обществом, в котором народ доведен до состояния крайней нищеты и бесправия. Это делает роман Гюго не только обличительным, но и проповідницьким - миссионерским, благодаря чему "Отверженные" на Западе часто называли "современным Евангелием", как охарактеризовал его и сам Гюго. Главным образом тема возрождения личности прослеживается в романе на примере главного героя - Жана Вальжана.
Ожесточенное жизнью каторжник, что на наших глазах становится превосходной высокоморальным человеком благодаря доброму поступку епископа Мірієля, который отнесся к нему не как к преступнику, а как к обездоленной существа, что нуждается в моральной поддержке.
Описание, которое дает Гюго своему герою, вполне реалистичен, но, романтик по своей природе, Гюго добавляет ему эффектные гиперболические образы: глаза блестят из-под бровей, "словно пламя из-под груды труска"; "в этой фигуре было что-то зловещее". Превращение героя также чисто романтическое, преобразования после грандиозной очистительной бури, вызванной великодушным отношением к нему епископа.
Вся история Жана Вальжана, что стоит в центре романа "Отверженные", строится на драматических столкновениях и резких поворотах в судьбе героя: Жан Вальжан, что разбивает оконное стекло булочной, чтобы взять хлеб для голодных детей сестры, и осужден за это на каторжные работы; Жан Вальжан, что возвращается с каторги и которого гонят отовсюду, даже из будки собаки; Жан Вальжан в доме епископа, у которого он пытался украсть серебряные ножи и вилки и получил их в подарок вместе с серебряными подсвечниками; Жан Вальжан, что стал влиятельным мэром города и умираюча Фантина, что умоляет спасти ее дитя; Жан Вальжан в столкновении с "неусыпным оком" правосудие - Жавером; Жан Вальжан в деле Шанматьє, что возвращает его в положение преследуемого каторжника; подвиг Жана Вальжана, что спасает матроса с военного корабля "Орион", и его побег с каторги, чтобы выполнить обещание, данное Фантине; Жан Вальжан с крошкой Козеттой на руках, преследуемый Жавером по темным улочкам и завулкам Парижа, и неожиданное спасение в женском монастыре на улице Пікпюс; затем, спустя несколько лет Жан Вальжан в воровском притоне Тенардье, один против девяти негодяев, связанный ними и все-таки сумел освободиться, перерезав веревки с помощью старой монетки каторжника; наконец, Жан Вальжан на баррикаде, где он никого не убивает, но спасает жизнь двух людей: Мариуса и своего преследователя Жавера. Особенности психологизма романа "Отверженные" состоят главным образом в романтично гипертрофированном изображении очистительной бури, что потрясает все основания и все привычное мировосприятие человека.
Жестокой несправедливостью, что всегда испытал среди людей, что привык к ненависти Жан Вальжан "смутно осознавал, что милость священника была самым сильным наступлением, самым грозным нападением, которому он когда-либо подвергался...что сейчас завязалась гигантская и решительная борьба между его злостью и добротой того человека". Борьба эта является борьбой резких романтических контрастов, потому что речь идет о превращении "чудовища" в "ангела", о боли, что "чрезмерно яркий свет причиняет глазам человека, "которая вышла из мрака". В результате этого потрясения Жан Вальжан и становится совсем другим человеком. "Произошло нечто большее, чем превращение, - произошло превращение", - говорит автор. На протяжении романа Жан Вальжан переживает еще несколько душевных кризисов, однако они не столько меняют, сколько укрепляют личность героя в его положительных качествах.
В разделе с характерным названием "Буря в душе", Гюго показывает второй решающий перелом в душе Жана Вальжана, что уже много лет ведет уважительное и добропорядочная жизнь под именем господина Мадлена и вдруг узнает, что какой-то бедолага принят за каторжника Жана Вальжана и должен предстать перед судом.
Что же должен сделать ученик епископа Мириеля? Жан Вальжан не столько думает, сколько переживает болезненные "судороги совести", в нем "бушует буря, вихрь", он спрашивает себя", он слушает голоса, что выходят "из самых темных тайников его души", он " погружается в эту ночь, как в бездну". И опять в основе этой душевной бури лежит борьба между светом и мраком, потому что Жану Вальжану приходится выбирать между двумя полюсами: "остаться в раю и там превратиться в дьявола" или "вернуться в ад и стать там ангелом". Разумеется, он выбирает второе.
Следующей ступенью нравственного развития Жана Вальжана была его встреча с Козеттой. Появление этой юной и беззащитного существа в его жизни придало ей новый смысл. Он отказался от своих социальных идеалов, что хотел претворить в жизнь на посту мэра. Всю свою жизнь он посвящает ей, он никогда не знал настоящей любви, впервые чувствует нежность к этой девочке, и ее любовью дорожит больше всего на свете. Быть рядом с ней - вот главный смысл его новой жизни. И поэтому ему так больно осознавать, что он не имеет права держать ее в монастыре, куда они вдвоем скрылись от преследований Жавера. Он, уже далеко пожилой человек, мечтает дожить свои дни рядом с любящей Козеттой, но в то же время понимает, что не имеет права "обкрадывать" девушку, лишать ее радостей мирской жизни, которых она не знает. Придя к этому выводу, Жан Вальжан немедленно покидает гостеприимный монастырь, переживая ужасные душевные муки. Не менее сложным экзаменом является для Жана Вальжана и столкновения с полицейским инспектором Жавером - его антагонистом. Жавер тоже создан по методу контраста, но уже применительно всем том добром и действительно человечного, чему научил бывшего каторжника епископ Мірієль. Жавер представляет собой то самое нечеловеческое "правосудия", что Гюго ненавидит и обличает в своем романе.
Для Жавера главное - "представлять власть" и "служить власти". "Этот человек состояла из двух чувств - из уважения к власти и ненависти к бунту", но Гюго рисуя характер Жавера преувеличивает эти простые чувства и доказывает их почти до гротеска. Столкновения на баррикаде этих двух героев, олицетворяющих противоположные концепции понимания справедливости, пожалуй, один из самых драматических моментов романа.
Жан Вальжан приобретает духовную победу над инспектором Жавером. Тем самым он является для него тем же, чем для него самого был епископ Мірієль. Эта своего рода цепная реакция добра (епископ Мірієль - Жан Вальжан - Жавер) чрезвычайно важен для концепции романа.
Автор намеренно приводит верного стража законности Жавера, что не привыкли рассуждать, до страшного для него мысли, что каторжник Жан Вальжан "оказался сильнее всего общественного порядка". Ему даже приходится признать "моральную благородство отверженного", что было для него невыносимо. Так Жавер теряет почву под ногами. В нем, как ранее в Жане Вальжані, происходит решающий нравственный переворот. Ведь до сих пор его идеал заключался в том, чтобы быть безупречным служителем закона. Однако добро, по Гюго, выше закона, установленного обществом. Поэтому оно толкает Жавера до страшного для него открытие, что "в своде законов сказано не все", что "общественный порядок не совершенен", что "закон может ошибаться" и т.д. Все, что этот человек верил, рушилось. Эта внутренняя катастрофа - отступление сил зла перед добром, что несет в себе Жан Вальжан, - приводит Жавера до самоубийства.
Людинолюбна позиция епископа Мірієля, выраженная Жаном Вальжаном, сталкивается и с логикой революции, представленной Анжольрасом и его товарищами. Два типа положительных героев, которые соответствуют нравственным критериям Гюго, постоянно возникают и встречаются в "Отверженных". К одному типу относятся активные борцы и революционеры из "Общества друзей азбуки", в другой - праведники, которые руководствуются в своей жизни принципами добра и всепрощения. Такой епископ Мірієль и превратился под его влиянием Жан Вальжан. Писатель не противопоставляет этих персонажей, а делает их союзниками, они у него как бы дополняют друг друга в том непрестанном движении человечества, что Гюго называет прогрессом и которое настойчиво проповедует. Унаследовав моральные идеи епископа, Жан Вальжан делает их основой всей жизни. Даже оказавшись на баррикаде, он не участвует в боевых действиях, а лишь пытается защитить что борются, получив приказ расстрелять своего вечного преследователя Жавера, что проник на баррикаду как шпиона, он отпускает его на волю, продолжая верить, что только добром и милосердием можно влиять на человека. Этим он, конечно идет в разрез с идеями революции (и за это был засуджуваний в свое время советскими критиками).
В разделах посвященных восстанию, фигура Жана Вальжана с его идеями милосердия, естественно отодвигается на задний план героическими образами Анжольраса и Гавроша и тем пафосом революции, что их вдохновляет. Но когда в трагический момент гибели баррикады Жан Вальжан, взвалив себе на плечи тяжело раненного Мариуса, спускается в подземную клоаку Парижа и, двигая в полумраке, среди потока нечистот, десятки раз рискуя жизнью, все-таки спасает юношу от неминуемой смерти - внимание читателей снова переключается на эту человека, воплощающего собой необычная моральное величие.
Недаром этот раздел называется "Грязь, побежденный силой души". Гюго говорит о нем, что "с его струились потоки грязи, но душа была полна неясным светом". То, что Жан Вальжан спасает Мариуса, делает ему чести. Ведь он понимает, что именно этот человек - главная помеха его счастье с Козеттой. В последний период своей жизни Жан Вальжан сам обрекает себя на одиночество, уступив любимую Козетту Мариусу и добровольно устраняясь из ее жизни, чтобы не помешать ее счастью, хотя это самоустранение его убивает. Это самый последний и самый сложный шаг в его жизни, что был винагороджених восторженными молодыми людьми, но, к сожалению, слишком поздно. Однако можно сказать, что Жан Вальжан умирает счастливым, так, как умирают праведники, которые осознают, что полностью выполнили свой земной долг.
Во взглядах Жана Вальжана, представителя народа, Гюго пытался раскрыть свою точку зрения на действительно благородное, гуманное поведение человека, независимо от того, предприниматель такой человек или работник.
Так наряду с героизмом борьбы и революции Гюго в своем романе и воспевает героизм морального величия. Именно такое главное кредо его романа. Нравственную эволюцию в романе переживает и Мариус. На его примере Гюго показывает нам эволюцию сознания молодого человека эпохи Реставрации, пережитую когда-то им самим. Это сложный и многогранный характер, что играет важную роль в концепции "Отверженных". Описывая драматический разрыв Мариуса с его дедом - старому консерватором Жільнорманом и "открытие" отца - полковника Понмерси, что отдал жизнь служению "наполеонівському мечу", Гюго 60-х годов, давно уже преодолел бонапартистські иллюзии своей юности, критически замечает, что, "восхищаясь гением", Мариус заодно восхищался и грубой силой". Мариус, влюбленный в Козетту, Мариус, интимный дневник которого является типичным образцом романтического лиризма очень близок романтическим героям с драм Гюго 30-х годов. Однако этого романтического героя автор ставит здесь в реальную обстановку и заставляет приобщиться к передовым политических движений его времени. Он приводит его в "Общество друзей азбуки" и делает одним из героических защитников июньской баррикады.
Вслед за Анжольрасом Мариус от идеализации Империи приходит к защите республиканской баррикады. В образе Мариуса с его постепенным идейным возмужанием под влиянием конкретной жизненной обстановки особенно наглядные уроки реализма, автор "Отверженных" вобрал в свое творчество во второй половине века.
Мариус - также один из последовательных образов, созданных Гюго. Он, активный защитник баррикады, вроде бы совсем забывает о идейные искания своей юности и о героике баррикад, как только возвращается в свое респектабельное буржуазное семейство, за что А.І.Герцен назвал Мариуса "типичным представителем поколения, мерзие". Не в его пользу говорит и его душевная нечуткость, он охотно верит в то, что Жан Вальжан - беглый каторжник, и надо держаться от него подальше. Лишь благодаря случайности он узнает правду и увлекается душевным величием этого человека. " Все, что есть на свете мужественного, добродетельной, героического, святого, - все в нем!" - с восторгом восклицает Мариус. Антиподами Жана Вальжана, Фантини и других положительных героев романа выступает семейство Тенардье. Изначально находясь в положении лучшем, чем у Жана Вальжана, то есть имея возможность жить честным трудом, Тенардье опускается от владельца трактира до нищего бандита и влечет за собой и жену и дочерей. Только одна Епонина смогла подняться над ними под влиянием любви к Мариусу. Также и маленький Гаврош, совсем не похож на своих родителей, скорее всего потому, что они его и не воспитывали. Он, пожалуй, единственный из Тенардье, кто может быть отнесен к положительных героев, не считая его братьев, но они еще слишком маленькие, хотя в них тоже начинается развитие в сторону лучшего, под влиянием Гавроша. Роман "Отверженные" практически мгновенно приобрел огромную славу во всем мире. Его переводили на множество языков, все передовые люди зачитывались им. Его главные герои, при всем их искусному, детальному-реалистическом воспроизведении, воспринимались все-таки не столько как люди, но как символы: каторжник Жан Вальжан воплощал душевное благородство простого народа, несчастливая Фантина - жертвенность материнства, епископ Мириель - бесконечное милосердие, революционер Анжольрас - героизм и бунтарский порыв в свержении царства несправедливости. Именно поэтому Флобер и Бодлер в один голос сказали о романе: " Человеческих существ там нет". В этом высказывании была доля истины; в "Отверженных" повествуется о исключительные человеческие натуры, одни из которых выше обычных людей по доброте и благородству, другие - ниже по жестокости и подлости, как, например, мародер - трактирник Тенардье. Видимо именно в этом преувеличении, в этой чрезмерности и сказывался романтизм Гюго. Однако его преувеличения оправданы, потому что его герои наделены благородными настоящими чувствами. Гюго неудавано увлекался Мириелем, он неудавано любил Жана Вальжана. Он ужасался, но вполне искренне уважал Жавера. Искренность автора, масштабность образов - великолепное сочетание для романтического искусства. В "Отверженных" достаточно жизненной правды, чтобы добавить романа необходимое правдоподобие. Роман изобиловал не только элементами реальной жизни, но и исторический материал играл в нем важную роль. Разумеется, задача возрождения нравственных идеалов не была прерогативой одних только писателей-романтиков. Совсем не случайно один из французских исследователей, Андре ле Бретон, заметил, что роман Гюго приближается к високоодухотворенному россиянина романа, особенно к творчеству Л.Н. Толстого. Эта близость, состоит в настойчивых поисках моральных образцов, свойственных и Гюго и автору "Войны и мира", подтверждается отзывом самого Толстого, что считал "Отверженные" лучшим романом всей французской литературы XIX века.

Литература:
1. Євніна Е.М. Виктор Гюго. - Москва: Наука, 1976. -215с.
2. Трескунов М. Виктор Гюго: Очерк творчества. - Москва: Гослитиздат, 1954. - 421с.
3. Сафронова Н.Н. Виктор Гюго. - Москва: Просвещение, 1989. - 176с.
4. Моруа А. Олимпио, или жизнь Виктора Гюго / Пер. с фр. Н. Немчиновой Н. Трескунова. - Москва: Книга, 1982. - 416с. 1 1

В предисловии к роману «Труженики моря» В. Гюго писал, что главная проблема романа «Отверженные» (1862) – борьба с ананке социальных законов и бесконечность. Рисуя парий общества (бывшего каторжника, проститутку Фантину, обездоленную маленькую Козетту, бездомного мальчишку Гавроша) и их врагов, людей тоже незнатных, «маленьких» (Тенардье, полицейского Жавера), Гюго воплощает философские и нравственные идеи времени, размышляет о человечестве, о назначении добра и милосердия. Он создает новый тип социального романа – социально-героическую эпопею, в которой изображены общественные конфликты, порожденные гнетом и нуждой, политические катастрофы (поражение Наполеона при Ватерлоо), восстание французского народа в 30–40-е годы, жизнь различных слоев общества. В «Отверженных» подняты проблемы нищеты и бесправия народа, безработицы, проституции, беспощадности эксплуатации (семейство Тенардье угнетает маленькую Козетту), несправедливости суда (история Жана Вальжана), беспризорности, духовной эволюции поколения (история Мариуса) и др. Гюго пишет о любви (линия Мариуса и Козетты), рисует патетику баррикадных боев (подвиг Анжольраса, смерть Гавроша), поднимает проблемы будущего народа. В сознании Гюго все светлое и человечное связывается с народом, народ и добро синонимы, бедные – добрые, богатые – злые, за действиями обездоленных стоит правый суд народа.

«Отверженные» – обличительный, проповеднически миссионерский социально-философский роман. В предисловии к первому варианту «Отверженных» В. Гюго писал: «Эта книга от начала до конца, в целом и в подробностях представляет движение от зла к добру, от несправедливого к справедливому, от ложного к истинному, от мрака к свету». «Отверженные» на Западе называли «современным Евангелием». Судьбы героев В. Гюго типичны: у Вальжана и Фантины были реальные прототипы, история Мариуса отчасти похожа на историю самого писателя. Но маленькие люди превращаются у Гюго в героев; события приобретают философскую значительность. Социальная жизнь для Гюго – част-ное проявление нравственного бытия человечества. Конкретные вопросы жизни народов ХIХ века сводятся к «вечным» вопросам, за житейской борьбой его героев всегда стоит борьба добра и зла. Гюго не просто рисует картины социального ада, а предлагает читателю составить о них суждение. Борьба Жана Вальжана

с Жавером обретает социально-символический характер. Будучи соотнесенной с общественно-историческим фоном, эта борьба символична, ибо в святости Жана Вальжана воплощена правота угнетенных, а в злобе Жавера – абсолютная жестокость угнетателей. История Жана Вальжана превращается в притчу о страдальческой судьбе.

Конфликт между героями не воспринимается как метафизический, потому что история соединяется в романе с политикой. Частная жизнь героев входит в большую жизнь народа, судьбы всех героев определяет революция. Проявившаяся в «Соборе Парижской Богоматери» тенденция к универсальному видению эпохи в «Отверженных» становится доминантной.

В «Отверженных» два плана: сюжетный (линия Жана Вальжана) и философский. Автор вводит в роман обширные исторические, публицистические и философские главы, которые придают произведению эпический масштаб. За сегодняшним несовершенным днем Гюго видит светлые горизонты, шествие прогресса отождествляет с волей провидения. Цель прогресса – утвердить добро. Новая эра, свобода, равенство, братство наступят в результате нравственного совершенствования человечества.

В духе идей утопического социализма В. Гюго указывает пути преодоления зла, оздоровления экономики и нравов страны. Он считает, что социальные противоречия можно примирить, если создавать образцовые предприятия в духе промышленной системы Сен-Симона (подобное предприятие организовал г-н Мадлен). Гюго ратует за мирное реформирование производственных отношений.

Философия истории В. Гюго строится на опыте французской революции. Все социальные бедствия Гюго связывает с ненавистным ему бонапартистским режимом. Гюго воспевает очистительную силу непобедимой революции, не желает мириться с пассивностью человека. Революция, в интерпретации Гюго, есть прогресс: революция дала свободу мысли, провозгласила истину; прогресс достигается только ценой дерзаний. К защитникам баррикады Гюго относится с благоговением, окружает их ореолом героизма и трагического величия, они – великие разведчики будущего, бескорыстны и стремятся облагодетельствовать человечество.

В. Гюго противопоставляет восстание мятежу. Восстание служит целям прогресса; мятеж есть акт беззаконный, регрессивный. Гюго идеализирует республику и интерпретирует восстание французских рабочих в 1848 году как незаконный мятеж, потому что оно происходило, когда во Франции был установлен республиканский строй. С момента установления республики, согласно Гюго, необходимость классовой борьбы отпадает, все должно решаться только всеобщим голосованием.

В «Отверженных» утверждается две, на первый взгляд, противоположные, а по сути взаимодополнительные точки зрения: «Да здравствует революция!» и «Да здравствует счастье любить, счастье творить добро и не приносить зло!». После событий 1848–1852 годов В. Гюго осознает, что милосердие бессильно освободить народ от гнета и насилия. На страницах романа он сталкивает епископа и революционера. В епископе Мириэле воплощены гуманность, христианское милосердие, в революционере Анжольрасе – гуманистическая мечта, суровая непреклонность, способность к состраданию и непримиримость к врагу. Христианский праведник и революционер-атеист не антагонисты: они разными путями стремятся к одной цели – преобразованию общества и человека. Кредо революционера Анжольраса: не должно быть вооружения нации, необходимы бесплатное и обязательное обучение, единые права и труд для всех. Епископ Мириэль – скорее проповедник общечеловеческих идей, нежели католичества, – призывает защищать обездоленных, ненавидеть богатство и роскошь, быть милосердным, помогать сиротам, ввести всеобщее бесплатное обучение, повысить жалованье школьным учителям, отменить непосильные налоги. Епископ и революционер в романе оказываются союзниками: их объединило бескорыстное желание служить человечеству.

Исповедуя «не убий», В. Гюго полностью оправдывает революционные действия угнетенных масс. За жестокими действиями он видит благие побуждения покончить с тиранией, утвердить человечность как норму отношений. Епископ приходит к старому безбожнику-революционеру, чтобы осудить его. Выслушав революционера-атеиста, епископ становится перед ним на колени и просит благословения. На протяжении всего романа решается вопрос: что важнее – непротивление злу насилием или активная борьба. Анжольрас добивался завтрашнего счастья для всех людей, ненавидел насилие и смерть, но помимо своей воли вносил их в мир. Гуманные идеи революции вступают в противоречие с ее насильственными методами, насилие разрушает идеалы революции. Это создает «трагическую вину» Анжольраса и его «суровую печаль», роковую обреченность. Окружающие относятся к нему «с восхищением, в котором сквозит сочувствие», видят в нем палача и священнослужителя, героя и жертву. В. Гюго исходит из абсолютной человеческой морали и судит общество за отклонение от нее, поэтому «не убий» становится важнее. Итог жизни всех активных борцов за счастье народа в романе один: трагическая гибель. Финал романа – апофеоз епископа: его тень витает над Жаном Вальжаном, который умирает со словами: «На свете нет ничего, кроме счастья любить». Побеждает установка: любовь, доброта, бескорыстие, снисходительность к людским слабостям важнее кровопролития во имя блага человечества; только человечность спасет мир; революция духа значительнее социальной революции.

В. Гюго считает, что обстоятельства жизни формируют урод-ливый характер, но достаточно одного «события-откровения», чтобы разрушить власть закона социальной детерминации. «Со-бытие-откровение» не связано с судьбами государства, но в нем ярко высвечиваются доброта и милосердие человека. Увидев свет этой истины, даже самый большой грешник может переродиться. «Событие-откровение» для Жана Вальжана – поступок Мириэля, когда тот подарил ему серебряные подсвечники и спас от новой каторги. Ожесточенный жизнью каторжник перерождается в высоконравственного человека, грешник становится великим праведником. После духовного кризиса вся жизнь Жана Вальжана – сплошная череда самоотречений. Он жертвует собой ради счастья других, отдает себя в руки правосудия, чтобы спасти невиновного, которого собираются осудить как «каторжника Вальжана», самоотверженно заботится о чужой ему девочке, затем – о женихе Козетты, хотя Мариус отнимет у него нежно любимую приемную дочь; на баррикады безоружный Жан Вальжан идет спасать людей от смерти и даже отпускает своего заклятого врага, полицейского шпиона Жавера. Жертвенность окружает Жана Вальжана, как и епископа Мириэля, ореолом святости.

«Событие-откровение» для Мариуса – информация о том, что беглый каторжник Жан Вальжан, которому Мариус сначала запретил видеться с Козеттой, спас его от смерти. После смерти Жана Вальжана носителем милосердия станет Мариус.

«Событие-откровение» для Жавера – поступок Жана Вальжана, когда тот спасает его от смерти, отпускает с баррикады.

В определенном отношении принципы милосердия Мириэля продолжил и Жавер – антипод добра и человечности, безупречный полицейский, воплощение безжалостного социального порядка. В Жавере В. Гюго утрирует два простых чувства, доводит их до гротеска: «Этот человек состоял из двух чувств: уважения к власти и ненависти к бунту». Жавер сознательно уничтожил в своей душе все человеческое: сострадание, любовь, жалость к жертвам несправедливого общественного устройства. Жавер хочет разоблачить бывшего каторжника Вальжана, ставшего мэром, не обращая внимания ни на его очевидные добродетели, ни на пользу, приносимую им согражданам. Закоренелый злодей Жавер испытал сильнейший шок, когда Жан Вальжан освободил полицейского, попавшего в руки революционеров. Гюго приводит Жавера, не привыкшего рассуждать, к страшной для него мысли, что каторжник Жан Вальжан оказался сильнее всего общественного порядка. Все, во что верил Жавер, рушится.
Жавер, в отличие от Жана Вальжана, не мог полностью переродиться, но не мог и оставаться прежним. То, что Жавер закончил жизнь самоубийством, – яркое подтверждение его отказа от прежних моральных норм. Жавер демонстрирует тупиковый вариант судьбы человека.

В «Отверженных» объединяются романтические и реалистические черты. Реалистические черты здесь неизбежны, ибо это социальная эпопея. Реалистична подчеркнуто социальная задача книги, из реальной действительности родилась история главных героев; реалистична обрисовка среды и обстоятельств; документи-рованы исторические части романа, привлечены топографические карты; точны характеры исторических лиц; духовная жизнь ге-роев имеет много общего с жизнью самого В. Гюго и его близких.

Гюго-романтик рисует исключительные события и обстоятельства. В «Отверженных» главным принципом художественного мышления писателя становится антитеза. Мир предстает в резких контрастах, в чередовании света и мрака, все тяготеет к полюсу добра или зла. В романе действуют «святые» (епископ Мириэль, Жан Вальжан) и «диаволы» (Тенардье, Жавер). Масштабы творимого ими добра и зла равны. Людские страсти доведены до крайнего напряжения, характеры складываются только из пороков или только из добродетелей. Гюго выделяет те стороны личности, которые помогают ему раскрыть идею, поэтому характеры его героев символичны. Психологизм романа «Отверженные» состоит главным образом в романтически гипертрофированном изображении очистительной бури, которая потрясает привычное мировосприятие человека. Гюго почти никогда не анализирует изменение душевного мира героев, а иллюстрирует изменение его сознания потоком метафор, порой развернутых на целую главу. Безмолвной внутренней борьбе соответствуют обычно мрачные, страшные тона романтического пейзажа.

По мере обобщения В. Гюго все больше отрывается от действительности. Постепенно Жан Вальжан теряет конкретные человеческие качества: меняется его имя, он становится воплощением нравственности и милосердия.

Вопросы и предложения

для самоПРОВЕРКИ

1. Проблематика романа В. Гюго «Отверженные».

2. Изображение революции в романе В. Гюго «Отверженные».

3. Как раскрывается идея человечности и «цепной реакции» добра в романе В. Гюго «Отверженные»?

4. В чем своеобразие метода романа В. Гюго «Отверженные»?

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

хорошую работу на сайт">

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

на тему: « Галерея героев романа «Отверженные»»

ВВЕДЕНИЕ

«До тех пор, пока в силу законов общества и его нравов над человеком будет тяготеть проклятие, которое в эпоху расцвета цивилизации создает для него ад на земле и отягчает его судьбу, зависящую от бога, пагубными усилиями людей; до тех пор, пока не будут разрешены три основные проблемы нашего века: угнетение мужчины, принадлежащего к классу пролетариата, падение женщины по причине голода, увядание ребенка вследствие мрака невежества; до тех пор, пока в некоторых слоях общества будет существовать застой; иными словами и беря шире -- до тех пор, пока на земле не перестанут царить нужда и невежество,-- книги, подобные этой, будут, пожалуй, небесполезны». На мой взгляд, в этих словах отразилась вся сущность произведения.

В романе В.Гюго «Отверженные» больше всего меня поразили поступки героев, о которых повествует нам автор, они являются настолько чистыми, настолько святыми, что иногда кажется, что такой самоотверженности на Земле не существует, и тем больше мы проникаемся теплом к герою. На мой взгляд, название романа «Отверженные» настолько точно описывает его содержание, одним словом, что трудно представить себе какое-то другое название. И действительно, каждый из героев и есть отверженный обществом или самим собой, каждый даже самый жалкий и никчемный на первый взгляд человек, таит в себе свою трагедию. Поражает ещё и то, каким невообразимым образом осуществляется связь между событиями, героями, временем и пространством в романе. В начале читателю кажется, что события никак не связаны между собой, но когда он начинает понимать, что две маленьких, абсолютно разных истории сливаются в одну большую, потрясающую воображение историю, невольно отмечаешь мастерство автора.

Кажется: сама судьба своей невидимой рукой хлещет кнутом главных героев романа, будто они обречены на несчастье. И только сила воли, и неимоверные усилия души позволяют им не сломиться, не упасть в грязь, даже в такие минуты, когда всё существующее восстало против них. Безусловно, что самые страшные испытания ложатся на долю главного героя, и тем выше над всем мирским существованием кажутся его поступки. Но вместе с тем, автор удивительно точно описывает всё то многообразие, терзающих героя чувств, мы всё это переживаем вместе с ним и понимаем, что это всё же самый обычный человек, на участь которого приходятся такие нелёгкие испытания.

Обращают на себя внимание читателей, некоторые случайности, возникающие ниоткуда, иногда именно они спасают жизнь героев и помогают преодолеть самые тяжкие испытания, а иногда они оставляют чёрный след на всю оставшуюся жизнь героя. Он сталкивает и разлучает героев при самых необычайных обстоятельствах, заставляет их молчать, когда их счастье зависит от одного слова, и говорить, когда логика требует молчания; он приписывает им свои мысли, заставляет их выражаться своим языком, и именно в их уста и их поступки он и вкладывает основные нравственные идеи романа.

Нравственная концепция романа «Отверженные» соответствует представлению В. Гюго о человеческой жизни, как о непрерывной смене света и тьмы. Задача морального урока романа «Отверженные» поучения для писателя важнее реалистического анализа, ведь сам Гюго говорит в конце книги, что она имеет гораздо более важную цель, чем отображение реальной жизни. Понимая мир, как постоянное движение от зла к добру, Гюго стремится продемонстрировать это движение, акцентируя (зачастую даже вопреки логике реальных событий) обязательную победу доброго и духовного начала над силами зла. Задачу свою Гюго видел в том, чтобы возродить нравственные идеалы, утерянные обществом.

Мир представлялся Виктору Гюго ареной ожесточенной борьбы двух извечных начал -- добра и зла, света и тьмы, плоти и духа. Эту борьбу он видит везде: в природе, в обществе и в самом человеке. Исход ее предрешен доброй волей провидения, которому подвластно все во вселенной, от круговорота светил до мельчайшего движения человеческой души: зло обречено, добро восторжествует. В нравственном отношении мир расколот, но вместе с тем он един, ибо сокровенная сущность бытия состоит в прогрессе. Жизнь человечества, как и жизнь вселенной, -- это непреоборимое движение по восходящей, от зла к добру, от мрака к свету, от уродливого прошлого -- к прекрасному будущему.

В самом безобразии Гюго видит зерно прекрасного, в жестоком сердце -- дремлющую человечность, в несовершенном общественном устройстве -- очертания гармонии, и даже в нечистотах парижской клоаки он провидит сочные травы, тучные стада, здоровую, радостную жизнь, в которую они преобразятся, пройдя через созидательный круговорот природы. Нет такого самого мрачного жизненного явления, которое казалось бы Гюго безнадежным. Так, не пугают его и «социальные нечистоты» -- нравственно искалеченные люди общественного дна: это порождения «мрака». «Что же нужно, чтобы эти оборотни исчезли? Свет. Потоки света. Ни одна летучая мышь не выносит лучей зари. Залейте же светом общественное подземелье». Мир «Отверженных» согрет этим пристрастным взглядом автора, этой верой в конечную победу добра

На мой взгляд Виктор Гюго в своём романе «Отверженные» пытался показать нам всю ту жестокость которую мы, сами того не замечая, привносим в этот мир по отношению к другим людям. И насколько всего лишь один поступок, одно слово может перевернуть чью-то жизнь.

Галерея героев

Основа произведения -- незабываемая галерея героев. С точки зрения Гюго, есть две справедливости: одна, которая определяется юридическими законами, и другая -- высшая справедливость, высшая гуманность, основывающаяся на принципах христианского милосердия. Носителем первой в романе является полицейский инспектор Жавер, носителем второй -- епископ Мириэль.

Монсиньор Бьенвеню

Монсиньор Бьенвеню - это епископ, который не всегда был им. Монсиньор Бьенвеню - этим именем епископа стали называть жители епархии, за его доброту. Если бы спросили каким должен быть епископ, то я бы ответила именно таким, каким являлся епископ Диньский. Этот человек, в отличие от епископов других епархий, отличался всеми теми качествами, которыми должен отличаться священник. епископ был и оставался во всем праведным, искренним, справедливым, разумным, смиренным и достойным; он творил добро и был доброжелателен, что является другой формой того же добра. Это был пастырь, мудрец и человек. Он всё делал, что было в его силах для улучшения жизни людей в его епархии, и даже некоторых других епархиях. Его достаточно большое жалованье, почти полностью уходило на бедных. Себе он почти ничего не оставлял, даже дом который был передан государством в его владенье, он отдал под больницу. Заняв сам маленький домик, в котором, помимо него, проживали ещё его сестра Батистина и служанка Маглуар. Обе женщины были также бескорыстны, как и сам священник и никогда не спорили с его решениями. Образ этот отнюдь не представляет собой тип реального служителя церкви. Напротив, Мириэль скорее противопоставлен реальным священнослужителям как идеальный пример, как человек чистой, подлинно святой души. Именно в образе епископа Мириэля, сыгравшего решающую роль в преображении сознания Жана Вальжана Гюго воплотил свои нравственные идеалы: доброту, бескорыстие, широкую снисходительность к людским слабостям и порокам.

В начале романа «райски светлый» образ олицетворяет епископ Мириэль, в котором Гюго воплотил свои романтические мечтания о том, что путем милосердия можно привести заблудшее человечество к добру и правде. Гюго сталкивает своего епископа с бывшим членом Конвента, который, пережив термидор, Наполеона и реставрацию Бурбонов, уединенно доживает свой век где-то вблизи епископского прихода. При этом наглядно обнаруживается, что идеал писателя раздваивается между этими столь противоположными личностями, ибо христианский праведник и атеист, по мысли Гюго, вовсе не являются ангиподами, а стремятся разными путями к одной и той в цели -- преобразованию человека и общества. Любопытно, что моральный поединок между епископом и членом Конвента завершается победой последнего: таков конечный результат их единственной встречи, когда, придя к старому безбожнику для того, чтобы его осудить, епископ, выслушав его, становится на колени и просит его благословения.

Образ епископа исполнен для Гюго огромного смысла, это апостол его «современного Евангелия», его моральный идеал, носитель мудрости и правды, чуждый всему официальному укладу жизни. Символ веры епископа -- всеобъемлющая гуманность. Он равно жалеет чахлое растение, безобразное насекомое и отверженного обществом человека: «Братья мои, имейте жалость! Преступник не тот, кто грешит, а тот, кто создает мрак» -- вот каковы мысли епископа.

Бескорыстность и доброта - это те качества которые, казалось, заполняли всё существо епископа.

Он разъезжал по своей епархии на осле (чтобы не тратить денег на экипаж, положенный ему) и поддерживал людей молитвами и беседами:

«Во время своих объездов он бывал снисходителен, кроток и не столько

поучал людей, сколько беседовал с ними. За доводами и примерами он далеко не ходил. Жителям одной местности он приводил как образец другую, соседнюю. В округах, где не сочувствовали беднякам, он говорил:

Посмотрите на жителей Бриансона. Они разрешили неимущим, вдовам и сиротам косить луга на три дня раньше, нежели остальным. Они даром отстраивают им дома, когда старые приходят в негодность. И бог благословил эту местность. За целое столетие там не было ни одного убийства.

В деревнях, где люди были падки до наживы и стремились поскорее убрать с поля свой урожай, он говорил:

Посмотрите на жителей Амбрена. Если отец семейства, у которого сыновья находятся в армии, а дочери служат в городе, заболеет во время жатвы и не может работать, то священник упоминает о нем в проповеди, и в воскресенье после обедни все поселяне-мужчины, женщины, дети - идут на поле этого бедняги, собирают его урожай и сносят солому и зерно в его амбар.

Семьям, в которых происходили раздоры из-за денег или наследства, он говорил:

Посмотрите на горцев Девольни, той дикой местности, где ни разу за

пятьдесят лет не услышишь соловья. Так вот, когда там умирает глава семьи, сыновья уходят на заработки и все имущество оставляют сестрам, чтобы те могли найти себе мужей». Так со свойственной ему добротой он поддерживал людей советами. «Он держался одинаково и с простолюдинами и со знатью. Он никого не осуждал, не вникнув в обстоятельства дела». Всюду, где бы он ни появлялся, наступал праздник. Казалось, он приносил

с собою свет и тепло. Дети и старики выходили на порог навстречу епископу, словно навстречу солнцу. Он благословлял, и его благословляли. Каждому, кто нуждался в чем-либо, указывали на его дом.

В историю епископа Мириеля вплетаются сказочные мотивы: он душа своего прихода, простой люд прозвал его Бьенвеню (Желанным); на дверях его дома нет запоров, днем и ночью стучится в них богач и бедняк, чтобы оставить или принять милостыню. Народная любовь служит ему охраной, разбойники дарят ему драгоценности. Он раздает свое жалованье нищим, устраивает больницу в епископском дворце, ходит пешком, носит потертую рясу, питается хлебом и молоком, сам возделывает свой сад. Встреча епископа с Жаном Вальжаном и вся история пробуждения человеческих чувств в загнанном и озверелом каторжнике -- это последнее «чудо», совершенное преосвященным Бьенвеню,

Время от времени он останавливался, беседовал с мальчиками и девочками и улыбался матерям. Пока у него были деньги, он посещал бедных, когда деньги иссякали, он посещал богатых. Его дом стал своего рода банком, богатые приносили деньги для бедных, а бедные приходили за ними. Епископ ничего не брал себе и жил крайне скромно. В доме не было ни одной двери, которая бы запиралась на ключ. Прохожий в любой час мог открыть дверь, - стоило лишь толкнуть ее. Единственными дорогими вещами в доме епископа была серебряный набор посуды и два подсвечника.

Таков был епископ. И в романе «Отверженные», только такой человек, как Монсиньор Бьенвеню, был способен полностью перевернуть жизнь и представления каторжника Жана Вальжана. Именно епископ озарил его жизнь, кажущуюся непроглядной мглой ярким светом и поставил его на путь истины.

Вот как это было: Жан Вальжан, отбывший девятнадцатилетний срок на каторге, за то, что украл кусок хлеба, чтобы накормить свою семью, вышел на свободу, безусловно, каторга изменила его. Он пришёл в Динь. Он был очень голоден и сильно устал. Но ни в одном трактире, ни в одном доме ему не разрешили переночевать, даже за большие деньги. И когда он совсем отчаялся, его приютил и накормил епископ. Он был поражён. Но какая-то странная сила побудила его, уходя от епископа украсть столовое серебро.

Утром на возмущения Маглуар священник ответил: «Я был неправ, пользуясь, и так долго, этим серебром. Оно принадлежало бедным. А кто такой этот человек? Несомненно, бедняк».

Жандармы поймали Жана Вальжана, привели в дом священника и, удивительно, епископ сказал им, что он подарил всё серебро ему. Когда жандармы оставили Жана Вальжана, епископ отдал ему ещё два подсвечника и произнёс: «Не забывайте, никогда не забывайте, что вы обещали мне употребить это серебро на то, чтобы сделаться честным человеком.

Жана Вальжана, не помнившего, чтобы он что-нибудь обещал, охватило смятение. Епископ произнес эти слова, как-то особенно подчеркнув их. И торжественно продолжал:

Жан Вальжан, брат мой! Вы более не принадлежите злу, вы принадлежите добру. Я покупаю у вас вашу душу. Я отнимаю ее у черных мыслей и духа тьмы и передаю ее богу».

Это был поступок который перевернул всё сознание Жана Вальжана, он никогда не видел такой святой доброты. Он видел только жестокость. Теперь всё случившееся потрясало его снова и снова. Таков был вклад Монсиньора Бьенвеню в перерождение души Жана Вальжана.

Уходя из Диня, Жан Вальжан обокрал маленького савояра(не будем вдаваться в подробности), но после этого в его душе начало происходить нечто необычное.

«Ноги у него вдруг подкосились, словно какая-то невидимая сила внезапно придавила его всей тяжестью его нечистой совести; в полном изнеможении он опустился на большой камень и, вцепившись руками в волосы, спрятав лицо в колени, воскликнул:

Я негодяй!

Сердце его не выдержало, и он заплакал. Он плакал в первый раз за

девятнадцать лет. Он смутно сознавал, что милость священника была самым сильным наступлением, самым грозным натиском, какому он когда-либо подвергался; что если он устоит перед этим милосердием, то душа его очерствеет навсегда, а если уступит, то придется ему отказаться от той ненависти, которою в течение стольких лет наполняли его душу поступки других людей и которая давала ему чувство удовлетворения; что на этот раз надо было либо победить, либо остаться побежденным, и что сейчас завязалась борьба, титаническая и решительная борьба между его злобой

и добротой того человека.

Совесть его созерцала попеременно двух людей, стоявших перед нею, - епископа и Жана Вальжана. Нужно было всё могущество первого, чтобы вывести из заблуждения второго. Епископ всё вырастал в его глазах, всё светлел, меду тем как Жан Вальжан становился всё меньше, всё незаметнее. Вдруг он исчез. Остался только епископ. Он наполнил душу отверженного чудесным сиянием.

Одно было достоверно, в одном он не сомневался: он стал другим

человеком, все в нем изменилось, и уже не в его власти было уничтожить

звучавшие в нем слова епископа, коснувшиеся его сердца».

Непримиримый контраст между злом и добром, тьмой и светом, проявившийся в характерах персонажей Гюго первого периода его творчества, дополняется теперь новым мотивом: признанием возможности преображения злого в доброе.

Жан Вальжан

Герои Гюго -- это всегда люди значительной судьбы. Такова прежде всего судьба главного героя «Отверженных» -- ожесточенного жизнью каторжника Жана Вальжана, который на наших глазах становится превосходным, высоконравственным человеком благодаря доброму поступку епископа Мириэля, отнесшегося к нему не как к преступнику, а как к обездоленному существу, нуждающемуся в моральной поддержке.

После смерти епископа Мириэля его принципы милосердия и непротивления злу продолжает в романе Жан Вальжан. Унаследовав нравственные идеи епископа, Вальжан делает их основой всей своей жизни.

Вместо единого внешнего портрета Гюго находит удивительно яркие образы для передачи душевного состояния Жана Вальжана, его нравственных страданий. На каторге он доведен до полного отчаяния: «Если бы зерно проса, попавшее под мельничный жернов, могло думать, у него, наверно, были бы те же мысли, что и у Жана Вальжана».

С того самого момента как в душе Жана Вальжана произошло то, чудесное превращение, он сделался совершенно другим человеком. Он стал последователем Епископа, а быть может в дальнейших своих поступках и в чём-то превзошёл его. Он начинает праведную жизнь на благо общества. Он помогает бедным, он являет собой саму доброту. Он старается помочь всем, кто нуждается в помощи. Он доволен такой жизнью. Но судьба готовит для его души большое множество жестоких испытаний. Он узнаёт о несчастьях бедной девушки Фантины. И всеми силами пытается ей помочь, проникшись к её судьбе до глубины души. Но обстоятельства мешают ему довести свою миссию до конца - привезти дочь Фантины ей. Мне кажется, что если бы он успел. И Жавер не помешал бы ему. Фантина осталась бы жива. Она так хотела увидеть свою малютку.

А помешали ему следующие обстоятельства: решающий перелом в душе героя, который уже много лет ведет почтенную и добродетельную жизнь под именем г-на Мадлена и вдруг внезапно узнает, что какой-то несчастный принят за беглого каторжника Жана Вальжана и должен предстать перед судом. Подлинный Жан Вальжан может промолчать и спокойно продолжать свою добродетельную жизнь, пользуясь уважением и признательностью окружающих, но тогда ни в чем не повинный человек будет осужден вместо него на пожизненную каторгу. Что должен сделать ученик епископа Мириэля? Жан Вальжан не столько рассуждает, сколько испытывает мучительные «судороги совести», в нем «бушует буря, вихрь», он «вопрошает себя», он слушает голоса, исходящие «из самых темных тайников его души», он «погружался в эту ночь, как в пучину».

Ему приходится выбирать между двумя полюсами: «остаться в раю и там превратиться в дьявола» или «вернуться в ад» и «стать там ангелом».

В его душе происходил настоящий ураган: «Правда, надобно заметить, что никогда еще с ним не случалось чего-либо подобного тому, что произошло сейчас. Никогда еще два помысла, управлявшие жизнью несчастного человека, о страданиях которого мы рассказываем, не вступали в столь жестокую борьбу между собою.» « Все это было так мучительно и так необычно, что в глубине его души вдруг возникло одно из тех неописуемых ощущений, которые человеку дано испытать не более двух-трех раз в жизни, нечто вроде судорог совести, будоражащих все, что есть в сердце неясного, какую-то смесь иронии, радости, отчаянья, - нечто такое, что, пожалуй, можно было бы назвать взрывом

внутреннего смеха.» «Еще он видел перед собой, словно ожившими и принявшими осязаемую форму, два помысла, которые до сих пор составляли двойное правило его жизни: скрыть свое имя, освятить свою душу. Впервые они появились перед ним каждый в отдельности, и он обнаружил разницу между ними. Он понял, что один из них безусловно добрый, тогда как другой мог стать злым; что один означает самоотречение, а другой - себялюбие; что один говорит: ближний, а другой говорит: я; что источник одного свет, а другого - тьма.

Они боролись между собой, и он наблюдал за их борьбой. Он продолжал размышлять, а они все росли перед его умственным взором; они приобрели исполинские размеры, и ему казалось, что в глубине его сознания, в той бесконечности, о которой мы только что говорили, среди проблесков, перемежавшихся с темнотою, некое божество сражается с неким великаном». - «Что же это! - воскликнул он. - Ведь до сих пор я принимал в расчет одного себя! Думал лишь о том, что должен делать. Молчать или донести на себя. Укрыть себя или спасти свою душу? Превратиться в достойное презрения, но всеми уважаемое должностное лицо или в опозоренного, но достойного уважения каторжника? Все это относится ко мне, только ко мне, ко мне одному!

Но, господи боже, ведь все это себялюбие! Не совсем обычная форма себялюбия, но все же себялюбия! А что, если я немного подумаю и о других? Ведь высшая святость состоит в том, чтобы заботиться о ближнем. Посмотрим, вникнем поглубже. Если исключить меня, вычеркнуть меня, забыть обо мне - что тогда получится из всего этого? Предположим, я доношу на себя. Меня арестуют, Шанматье выпускают на свободу, меня снова отправляют на каторгу, все это хорошо, а дальше? Что происходит здесь? Да, здесь! Здесь - целый край, город, фабрики, промышленность, рабочие, мужчины, женщины, дети, весь этот бедный люд! Все это создал я, это я дал им всем средства к существованию. Если уйду я, все замрет. А эта женщина, которая столько выстрадала, которая стоит так высоко, несмотря на свое падение, и причиной несчастья которой невольно явился я! А этот ребенок, за которым я думал поехать, которого обещал вернуть матери!»

Этот раздел под названием «Буря в душе» произвёл на меня самое большое впечатление! Я переживала вместе с Жаном Вальжаном, и всё же хотела, чтобы он поступил именно так, как он поступил.

Он отправляется в суд, чтобы оправдать злополучного Шанматье, и добровольно отдает себя в руки закона. И даже когда эта исполинская внутренняя борьба завершилась моральной победой добра, т. е. когда герой Гюго доказал судьям и присутствующей публике, что он, а не Шанматье, является каторжником Жаном Вальжаном и именно он, а не Шанматье должен возвратиться на каторгу, художник еще раз прибегает к приему романтического контраста; он заставляет своего героя улыбнуться: «...то была улыбка торжества, то была также улыбка отчаяния». То, что он сделал было высшим проявлением милосердия, оставить всё что у него было ради свободы неизвестного ему человека.

Фантина умирает, так и не увидев дочь. И на плечи - каторжника Жана Вальжана ложится обязанность позаботиться о Козетте. И он, каторжник снова, делает всё для этого. Маыслимыми и немыслимыми усилиями, он выполняет своё обещание. Он сбегает с каторги. Забирает девочку. Не случайно автор указывает на ту особенность в характере своего героя, что он «всегда имел себе... две сумы: в одной из них заключались мысли святого, в другой -- опасные таланты каторжника. Он воспользовался то одной, то другой, смотря по обстоятельствам. Он делает всё, что в его силах для Козетты. Он так полюбил её, что не мог уже представить своей жизни без неё. Всё его существование заключалось в ней одной, пока она росла. И, казалось бы, судьба наградила его за все несчастья. Но новые, ещё более тяжкие испытания встают на его пути. Козетта вырастает и влюбляется в Мариуса.

То - что для молодой девушки приятная закономерность, для Жана Вальжана - понимание, что ему придётся расстаться со своей «дочерью», отдать неизвестному Мариусу. Мне показались эти мысли эгоистичными. Но для человека, для которого столько лет эта девочка являлась лучом света в его мрачной жизни, они были более чем серьёзными. Не видеть того чем он живёт. Проститься со смыслом своего существования.

Но даже здесь он проявил себя самоотверженно. Поставив счастье Козетты и Мариуса взамен своего собственного. Счастья Мариуса, человека отнимавшего у Жана Вальжана Козетту, человека которого он, казалось, ненавидел.

В тот момент когда Гаврош принёс письмо Мариуса с баррикады, и оно попало к Жану Вальжану, мне показалось, что он сожжёт его, порвёт и Козетта никогда о Мариусе больше не услышит. Так наверное оно бы и было, но то чистосердечие и доброта не отступили и здесь. Оказавшись на баррикаде, Жан Вальжан не принимает участия в сражении. Он все же вне политики, и он духовный сын епископа, представить которого стреляющим невозможно. Но Вальжан спасает Мариуса, показывая себя настоящим героем. Дело не в том, конечно, чтобы любой ценой сделать счастливой Козетту, обеспечить благополучный финал романа. Гюго скорее имеет в виду интересы человечества, нежели своей прелестной героини. Жап Вальжан, преодолевая немыслимые препятствия, несет в своих руках будущее -- понимает он это или не понимает. Мариус -- боец баррикады 1832 года, лучшее из того, что возникло в итоге французского исторического опыта. Спасая его, Вальжан открывает это будущее, сохраняет эстафету поколений. Ощущение эстафеты, смены поколений усиливается и тем, что после своего подвига Жан Вальжан уходит, умирает.

Жан Вальжан является воплощением нравственного идеала Гюго в поведении на баррикадах: он не принимает участия в сражении и, не выпустив во врагов республики ни одной пули, спасает приговоренного: к расстрелу шпиона Жавера. И именно этот предательский по отношению к революции поступок трактуется Гюго как высший подвиг с точки зрения «абсолютной морали»: отплатив добром за зло, Жан Вальжан нарушил все привычные Жаверу жизненные представления, выбил у него почву из-под ног и привел его к капитуляции -- к самоубийству. В лице Жавера ложный закон служения государству -- Зло-- признал моральное торжество гуманности и всепрощения--Добра. Вся история Жана Вальжана, стоящая в центре романа «Отверженные», строится на драматических столкновениях и резких поворотах в судьбе героя: Жан Вальжан, разбивающий оконное стекло булочной, чтобы взять хлеба для голодных детей сестры, и осужденный за это на каторжные работы; Жан Вальжан, возвращающийся с каторги и гонимый отовсюду, даже из конуры собаки; Жан Вальжан в доме епископа, у которого он пытался украсть серебряные ножи и вилки и получил их в подарок вместе с серебряными подсвечниками; Жан Вальжан, ставший влиятельным мэром города, и умирающая Фантина, которая умоляет спасти ее дитя; Жан Вальжан в столкновении с «недреманным оком» правосудия -- Жавером; Жан Вальжан в «деле» Шанматье, которое возвращает его в положение преследуемого каторжника; подвиг Жана Вальжана, спасающего матроса с военного корабля; «Орион», и его бегство с каторги, чтобы выполнить обещание, данное Фантине; Жан Вальжан с крошкой Козеттой на руках, преследуемый Жавером с его полицейскими молодчиками по темным улочкам и закоулкам Парижа, и неожиданное спасение в женском монастыре на, улице Пикпюс; затем, через несколько лет, Жан Вальжан в воровском притоне Тенардье, один против девяти негодяев, связанный ими и все же сумевший освободиться, разрезав веревки с помощью старой монетки каторжника; наконец, Жан Вальжан на баррикаде, где он никого не убивает, но спасает от смерти двух людей: Мариуса и го преследователя Жавера, и т. д.

Нельзя забыть Жана Вальжана, наступившего ногой, обутой в подбитый железом башмак, на монетку маленького савойяра, а потом в отчаянии рыдающего на придорожном камне; и страшную ночь «бури под черепом», на протяжении которой Жан Вальжан поседел как лунь,-- ночь накануне суда над ошибочно арестованным вместо него Шанматье; и брачную ночь Козетты, когда Вальжан принимает решение открыть Мариусу свое истинное лицо; и покинутого любимой дочерью одиноко угасающего старика.

В последний период жизни Жан Вальжан сам обрекает себя на одиночество, уступив любимую Козетту Мариусу и добровольно устраняясь из ее жизни, чтобы не помешать ее счастью, хотя это самоустранение его убивает. «Все, что есть на свете мужественного, добродетельного, героического, святого, -- все в нем!»--с восторгом восклицает Мариус, едва только ему открылся нравственный подвиг Жана Вальжана.

Эта глава явилась для меня самой тяжёлой, потому что Жан Вальжан, тот который так много сделал для окружающих его людей остаётся в старости совсем один и его страдания приводят читателя в отчаянье. Кажется, что счастливый конец невозможен. И хотя завершение романа всё же светлое, в душе остаётся грусть, заставляющая задуматься.

Как ни тяжела жизнь Жана Вальжана, она глубоко осмысленна, потому что он живет не для себя, а для других людей. Эгоизм ему совершенно чужд, он не знает ни алчности, ни честолюбия. Железную волю, силу духа, стальные мускулы он употребляет для помощи слабым и несправедливо обиженным. Так или иначе он помогает всем героям «Отверженных»: Фантине, Козетте, Мариусу, Анжольрасу.

Голос нравственного долга перед людьми в душе Вальжана столь могуч, что, повинуясь ему, он готов принести в жертву свое личное благополучие: он спасает раздавленного телегой старика, хотя знает, что вызовет этим подозрения Жавера; отдает себя в руки правосудия, чтобы избавить от вечной каторги полоумного бродягу; обрекает себя на одинокую старость, устраивая счастье Козетты. Он не может быть счастлив, если это счастье держится на несчастье другого. Все это дается ему нелегко, не без мучительных колебаний и внутренней борьбы. Однако нравственные терзания, душевная борьба -- удел людей духовно полноценных. Для какого-нибудь Тенардье нравственных проблем не существует. Но несправедливость общества обрушивается именно на этих полноценных людей.

Фантина - это девушка из маленького городка, приехавшая в Париж. Её история не нова. Она очень молода, невинна, наивна и красива. Она и три её подруги веселятся гуляют и стараются провести время с наибольшим удовольствием. Их было четверо, с ними было четыре кавалера. И как часто заканчиваются такие истории: молодые люди покидают их навсегда, с намерением создать карьеру, семью и т.д. Фантина остаётся с ещё не появившейся на свет малышкой совсем одна. Жизнь в Париже - дорогая. Ей приходится вернуться в свой родной Монфермель. Приехать без мужа с ребёнком в город она не решается и оставляет на временное содержание Козетту у по случаю повстречавшейся ей на пути трактирщицы, имеющей двух дочек. О, если бы не эта ужасная случайность, её судьба не казалась бы настолько несчастной. Всё было бы по другому. Теперь вся её жизнь превращается в ад. Трактирщик Тенардье требует за содержание ребёнка непомерные деньги. Он идёт на всевозможные хитрости и уловки. Бедная девушка, обожающая свою малютку, отдаёт всё что у неё есть, и постепенно погрязает в долгах и бедности. Она продаёт всё, что только может продать даже зубы и волосы. Но ему всё мало. Так постепенно она опускается до самого нижнего предела.

Я считаю, что в романе каждый отверженный несчастен по своему, но всё же Фантине достаётся самая горькая доля и самый несчастливый конец её жизни.

Изначально Фантина находит хорошую работу на фабрике господина Мадлена (Жана Вальжана), но сплетницы, работающие с ней, узнают о её тайне, и добиваются её увольнения, причём этот поступок они прикрывают честным именем господина Мадлена. Фантина во всех своих бедах винит Мадлена. И когда он спасает её от ареста Жавером. Она не понимает, как человек лишивший её работы из-за пустяка теперь заступается за неё. Господин Мадлен проникается к бедной девушке и её несчастной судьбе. Он заботится о самой Фантине, так как она сильно больна и обещает привезти ей Козетту, но Жавер и случай с Шанматье не даёт довести ему своё доброе дело до конца.

Больше всего на свете Фантина мечтала увидеть свою крошку, свою Козетту. Она жила одной мыслью, что увидит её. Но Жавер, арестовав Жана Вальжана и не дав ему привезти ей малышку, убивает в Фантине всякую надежду. Она умирает от болезни и от слов Жавера «Ты просишь дать тебе три дня. Сам задумал удрать, а говорит, что хочет поехать за ребенком этой девки! Ха-ха-ха! Здорово! Вот это здорово!

И эта туда же! Замолчишь ли ты, мерзавка! Что за негодная страна, где каторжников назначают мэрами, а за публичными девками ухаживают, как за графинями! Ну нет! Теперь все это переменится. Давно пора!» Она умирает даже не увидев своего ребёнка, свою дочку. Тому о чём она так долго мечтала так и не суждено было сбыться.

Это очень трагический момент произведения. Мать и ребёнок. Что может быть более свято? И что так жестоко попирается здесь законом в лице Жавера. Жавер

Для Жавера главное -- «представлять власть» и «служить власти»: «За ним, вокруг него... стояли власть, здравый смысл, судебное решение, совесть по мерке закона, общественная кара -- все звезды его неба. Он защищал порядок, он извлекал из закона громы и молнии... в грозной тени совершаемого им дела неясно проступал пламенеющий меч социального правосудия» .Психологический метод Гюго сводится в обрисовке Жавера к утрировке двух простых чувств, доведенных почти до гротеска: «Этот человек состоял из двух чувств --из уважения к власти и ненависти к бунту». Жавер, как и полагалось сыщику по литературной традиции, наделен необычайной памятью, особым полицейским чутьем, силен, отважен и ловок; что он устраивает засады, неожиданно вырастает на пути преступников и узнает их под гримом и масками и т. д.

Автор намеренно приводит верного стража «законности» Жавера, не привыкшего рассуждать, к страшной для него мысли, что каторжник Жан Вальжан «оказался сильнее всего общественного порядка». Ему даже приходится признать «нравственное благородство отверженного», что было для него «нестерпимо».

Так Жавер теряет почву под ногами. В нем, как некогда в Жане Вальжане, происходит решающий нравственный переворот. Ведь до сих пор его идеал заключался в том, чтобы быть безупречным в своем служении закону. Однако добро, по Гюго, выше закона, установленного обществом собственников. Поэтому оно толкает Жавера к страшному для него открытию, что «в своде законов сказано не все», что «общественный строй не совершенен», что «закон может обмануться», «трибунал ошибиться» и т. д. Все, во что этот человек верил, свершилось». Эта внутренняя катастрофа -- отступление сил зла перед добром.

В его душе происходят перемены которых он не в силах выдержать. По сути с ним происходит то же, что и с Жаном Вальжаном в ночь перед судом над Шанматье, но, в отличие от Жана Вальжана, Жавер не выдерживает налетевших на него мыслей и осознания крушения всего его внутреннего мира. « Медленным шагом Жавер удалился с улицы Вооруженного человека. Впервые в жизни он шел опустив голову, и также впервые в жизни - заложив руки за спину. Он видел перед собою два пути, одинаково прямых, но их было два; это ужасало его, так как всю жизнь он следовал только по одной прямой линии. И, что особенно мучительно, оба пути были противоположны. Каждая из этих прямых линий исключала другую. Которая же из двух правильна? Положение его было невыразимо трудным.

Что же делать? Выдать Жана Вальжана было дурно; оставить Жана Вальжана на свободе тоже было преступно. В первом случае представитель власти падал ниже последнего каторжника; во втором - колодник возвышался над законом и попирал его ногами. В обоих случаях обесчещенным оказывался он, Жавер. Что бы он ни решил, исход один - конец. В судьбе человека встречаются отвесные кручи, откуда не спастись, откуда вся жизнь кажется глубокой пропастью. Жавер стоял на краю такого обрыва. Особенно угнетала его необходимость размышлять. Жестокая борьба противоречивых чувств принуждала его к этому. Мыслить было для него непривычно и необыкновенно мучительно».

Интересным мне показалось то письмо, которое Жавер оставил в участке, проникнутое его замечаниями, уловленными им в течение всей службы и сходившимися по идеологии, с той которую он всегда отвергал, с Жаном Вальжаном. Значит в течении всей жизни он замечал несправедливость закона, но не смел этого признать.

Может показаться, что антагонистами в “Отверженных” являются Жан Вальжан и Жавер. На самом же деле полюса выстроенной романистом композиции -- епископ Мириэль и кабатчик Тенардье. Здесь все противоположно, все непримиримо. Жавер покончил с собой, представить себе самоубийство кабатчика невозможно: ничего, похожего на совесть, у него нет.

Тенардье

Кабатчик Тепардье -- вот герой новой, буржуазной эпохи. Его единственный стимул -- корысть. По своим нравственным качествам он занимает в романе самое низкое положение, то, которое в произведениях Гюго о прошлом занимает знать и сам король. Тенардье -- подлинный злодей, настоящий преступник. Он весь пропитан корыстью, хитростью, злобой. Он мелочен во всём. Для него нет ничего святого.

С самого его хронологического появления в романе он предстаёт нам жалким воришкой в сравнении в величием и храбростью солдат французской армии. Когда он издевался над Фантиной, требуя денег. Не обеспечивая ничем Козетту. Он применял все свои уловки ко всем повстречавшимся ему людям, только ради наживы. Деньги - вот смысл его существования. Цель оправдывает средства. Это про него. Убийство человека для него не страшно, лишь бы это принесло деньги. Ради них он был готов пойти на самый низкий поступок. Но самое интересное в его образе и поступках то, что самые подлые поступки способствуют свету и добру: когда Жан Вальжан с полумёртвым Мариусом на плечах потерял всю надежду именно Тенардье пришёл ему «на помощь», с целью выдать кого-нибудь полицейскому. Если бы не корысть Тенардье, приведшая его в дом Мариуса. Мариус никогда бы не узнал о всех нравственных подвигах Жана Вальжана. И этот несчастный так и умер бы в одиночестве. Гюго даже этот образ осветляет добром. (Рогатым родился один, но пернатым родится другой. И каким ты родился, таким и умрёшь видать ты нужен такой небу, смотрящему на нас с радостью и тоской)

Козетта - дочь Фантины. Оставленная у трактирщика Тенардье и его жены она терпит всё самое страшное, что может случится с ребёнком её возраста. Она не помнит матери и не знает материнской любви. Она с ранних лет выполняет всю самую грязную работу в доме. Козетту ужасно кормят, почти не одевают и обращаются с ней ужаснейшим образом. У неё нет развлечений и всего того, что должно быть у ребёнка. Её никто здесь не любит. И всё это меняет её.

Встреча её с Жаном Вальжаном кардинально меняет её жизнь с самого того момента, как он взял из её рук тяжёлое ведро. Шикарная кукла, подаренная им девочке, рождает в ней новые абсолютно неизвестные ей ощущения. «Никакими словами нельзя было передать её отчаянного испуганного и вместе с тем восхищённого вида. Козетта стрепетом смотрела на чудесную куклу. Слёзы ещё текли у неё по лицу, но в глазах, словно в небе при восходе солнца, засияли лучи радости. Странно было глядеть на них в тот момент, когда лохмотья Козетты прикоснулись к лентам и пышной розовой кисее куклы и перемешались с ними».

Жан Вальжан уводит её от Тенардье, и её жизнь озаряется светом. Убогая комнатка кажется ей дворцом. Жан Вальжан делает её жизнь счастливой. Он дарит ей детство, обучение и самое главное свою любовь! Он посвящает свою жизнь ей. Он ни в чём не отказывает Козетте.

Козетта, несмотря на абсолютную невзрачность в детстве вырастает в прехорошенькую девушку. Настаёт время и Козетта влюбляется. Автор так красочно описал всю ту гамму чувств, разом захвативших девушку. Она даже не знает как это называется. Она совсем ещё ребёнок в душе. И тем ярче эти переживания. Её любовь взаимна. И только отец на первых порах стоит как будто между ними, и это препятствие только раскаляет чувства влюблённых.

Надо сказать Козетта была очень кроткой девушкой и все свои переживания не смела показывать. Она была послушна и воспринимала слова отца, как закон. Весь этот груз страданий она носила в себе. Нельзя описать словами то счастье, которое она испытывает при встречах с Мариусом. Особенно после долгой разлуки.

Жан Вальжан и здесь совершает нравственный подвиг. Он ради неё спасает Мариуса с баррикады. Он делает всё для их свадьбы. Уступив любимую Козетту Мариусу и добровольно устраняясь из ее жизни, чтобы не помешать ее счастью. Козетта действительно становится счастлива. На свадьбе: «Значит, это правда? Я ношу твое имя. Я - госпожа Ты.

Юные существа сияли радостью. Для них наступило неповторимое,

невозвратное мгновение: они достигли вершины, где их расцветшая юность обрела всю полноту счастья. Как сказано в стихах Жана Прувера, обоим вместе не было и сорока лет. То был чистейший союз: эти двое детей напоминали две лилии. Они не видели, а созерцали друг друга. Мариус представлялся Козетте в нимбе, Козетта являлась Мариусу на пьедестале».

Хоть она и сильно скучает по отцу после свадьбы. Завершение её истории действительно счастливое. Как будто Бог вознаграждает её за те, пережитые в детстве, страдания.

На мой взгляд интересным для современности является отрывок из описания дороги свадебного кортежа Козетты и Мариуса.

«Тут были коляски, крытые повозки, одноколки, кабриолеты, все они в строгом порядке следовали один за другим, словно катясь по рельсам. Полицейские направляли по обеим сторонам бульвара две бесконечные параллельные вереницы, двигавшиеся навстречу друг другу, и следили, чтобы ничто не нарушало этого двойного течения, этого двойного потока экипажей, стремившихся одни вверх, другие вниз- одни к Шоссе д"Антен, другие к Сент -Антуанскому предместью. Время от времени где-нибудь в процессии экипажей происходил затор, и тогда та или другая из параллельных цепей останавливалась, пока узел не распутывался; достаточно было замешкаться одной коляске, чтобы задержать всю

вереницу. Затем движение восстанавливалось». Теперь это называется «пробки на дорогах», они были уже тогда, и так интересно описаны автором.

Гаврош - сын Тенардье. Совершенно не любимый своими родителями, он уходит жить на улицу. И живёт по её правилам. Он ничем не походит ни на отца, ни на мать. У него совершенно другой характер. Он очень добр, и всегда рад помочь. Кажется, что он никогда не унывает. Он просто светится, вопреки своему незавидному положению. На самом деле, хоть он и кажется всегда весел, я думаю в его душе таится глубокая печаль. Он только прикрывается оптимизмом и весёлыми песенками, которые сочиняет сам. Его жизнь совсем не располагает к такому настроению.

Он постоянно голоден, плохо одет, живёт в статуе слона вместе с крысами. Любой бы отчаялся. Но не он крутится как может и добивается некоторых успехов.

На баррикаде -- Гаврош, лишенный какого бы то ни было схематизма, удивительно живой и привлекательный образ, свидетельствующий об органическом демократизме Виктора Гюго. Не идеи и нравственные императивы воспитывают Гавроша, его воспитывает парижская улица, для которой баррикада была не случайным и излишним украшением, а естественным выражением свободолюбия французского народа.

На баррикаде Гаврош полноправный участник. Он борется не со властями, но со всей жестокостью этого мира. Его героичность, хотя и кажется игрой для него, на самом деле пропитано отчаяньем. Он поёт когда сотни ружей направлены в его сторону. Он поёт даже когда умирает.

«Гаврош оглянулся и увидел, что стреляет гвардия предместья.

Тогда он встал во весь рост и, подбоченясь, с развевающимися на ветру волосами, глядя в упор на стрелявших в него национальных гвардейцев, запел:

Все обитатели Нантера

Уроды по вине Вольтера.

Все старожилы Палессо

Болваны по вине Руссо.

Затем подобрал корзинку, уложил в нее рассыпанные патроны, не потеряв ни одного, и, двигаясь навстречу пулям, пошел опустошать следующую патронную сумку. Мимо пролетела четвертая пуля. Гаврош распевал:

Не удалась моя карьера,

И это по вине Вольтера

Судьбы сломалось колесо,

И в этом виноват Руссо.

Пятой пуле удалось только вдохновить его на третий куплет:

Я не беру с ханжей примера,

И это по вине Вольтера.

А бедность мною, как в серсо,

Играет по вине Руссо

Так продолжалось довольно долго.

Это было страшное и трогательное зрелище. Гаврош под обстрелом как бы поддразнивал врагов. Казалось, он веселился от души. Воробей задирал охотников. На каждый залп он отвечал новым куплетом. В него целились непрерывно и всякий раз давали промах. Беря его на мушку, солдаты и национальные гвардейцы смеялись. Но одна пуля, более меткая или более предательская, чем другие, в конце концов настигла этот блуждающий огонек. Все увидели, как Гаврош вдруг пошатнулся и упал наземь. На баррикаде все вскрикнули в один голос; но в

этом пигмее таился Антей; коснуться мостовой для гамена значит то же, что для великана коснуться земли; не успел Гаврош упасть, как поднялся снова. Он тсидел на земле, струйка крови стекала по его лицу; протянув обе руки кверху, он обернулся в ту сторону, откуда раздался выстрел, и запел:

Я пташка малого размера,

И это по вине Вольтера.

Но могут на меня лассо

Накинуть по вине...

Он не кончил песни. Вторая пуля того же стрелка оборвала ее навеки. На этот раз он упал лицом на мостовую и больше не шевельнулся. Маленький мальчик с великой душой умер».

Мариус- молодой человек воспитанный дедом - буржуа. Представления Мариуса после рассказа Мабефа полностью меняются. Открыв для себя отца, он открывает “всё, как если бы он владел ключом” к смыслу и содержанию французской истории, “он увидел за Революцией великий образ народа, а за Империей -- великий образ Франции”. В нём совершается переворот. Мариус принимает республиканские взгляды отца и всё более отдаляется от деда, и в конце концов уходит из дома.Он живёт переживая все «сюрпризы» бедности. Он вступает в кружок революционеров, но всё же их суждения отличаются от его собственных. И ему становится это неинтересно.

Все его самые сильные переживания связаны с любовью к Козетте. Почти год он проводит с ними наедине, даже не зная увидит ли вновь её.

На мой взгляд он её любил даже больше, чем она его и если бы его чувства не были взаимны это была бы трагедия для него.

В тот момент, когда Жан Вальжан намеревается увезти Козетту в Англию. Мариус, кажется, теряет рассудок. Он не может представить себе дня без неё. Он просит у деда разрешения жениться на Козетте и, получив отказ, не осознавяя ничего, идёт на баррикаду к друзьям, идёт надеясь умереть.

На баррикаде Мариус проявляет себя, как герой! В первую же минуту он спасает Гавроша и одного из своих друзей. Он бесстрашно подставляет себя под пули, надеясь умереть под маской революционных идеалов, они его безусловно волнуют. Но больше его подталкивает на эти поступки отказ деда и понимание того, что он скоро потеряет Козетту. «Голос в сумерках, позвавший Мариуса на баррикаду улицы Шанврери, показался ему голосом рока. Он хотел умереть, и ему представился к этому случай, он стучался в ворота гробницы, и рука во тьме протягивала ему ключ от них. Зловещий выход, открывающийся во мраке отчаянью, всегда полон соблазна. Мариус раздвинул прутья решетки, столько раз пропускавшей его, вышел из сада и сказал себе. "Пойдем!".

Обезумев от горя, не в силах принять какое-либо твердое решение,

неспособный согласиться ни с чем, что предложила бы ему судьба после двух месяцев упоения молодостью и любовью, одолеваемый самыми мрачными мыслями, какие только может внушить отчаяние, он хотел одного - скорее покончить с жизнью».

Мысль революционеров в романе заключалась в следующем: «В будущем никто не станет убивать, земля будет сиять, род человеческий - любить. Граждане! Он придет, этот день, когда все будет являть собой согласие, гармонию, свет, радость и жизнь, он придет! И вот, для того чтобы он пришел, мы умрём». Не девятнадцатый, а двадцатый век станет счастливым для людей. О, я уверенна, если бы эти люди знали, каким будет этот двадцатый век с его мировыми войнами они бы не стали за него умирать!

Спасённый Жаном Вальжаном и, не помня этого, Мариус продолжает жить одними мыслями о Козетте, не переставая радоваться, тому, что что он снова её видит.

Однако он всё время помнит про два долга, которые должен заплатить. Он ищет двух людей Тенардье, который спас его отца и того кто принёс его с баррикады.

Вместе с тем он проявляет, на мой взгляд, непомерную жестокость запретив Жану Вальжану видется с Козеттой, когда узнаёт, что Жан Вальжан - каторжник. Всё же это человек в своих поступках слишком рассудительный. Он посчитал, что так будет лучше. Он не проявляет любви и уважения ни к отцу, ни к Жану Вальжану, пока жизнь не доказывает ему приводя все виды улик, что эти люди достойны его любви. Но когда он это понимает, он сильно раскаивается, но слишком поздно.

В конце Мариус всё-таки остаётся счастливым. У него есть самое главное Козетта. Он сполна расплачивается с Тенардье и успевает извиниться перед Жаном Вальжаном. Хотя совесть его скорее всего ещё мучает, напоминая о том как жестоко он обошёлся со стариком.

Старик Жильнорман и господин Понмерси.

Это два совершенно противоположных по своим взглядам и убежениям человека. Аристократ и республиканец. Тесть и зять. Не буду вдаваться в их разногласия, скажу лишь о том, что у них было общее. Они одинаково сильно обожали своего сына и внука - Мариуса. Ни один из них не мог жить без него. И всё же им обоим в большей или меньшей степени, пришлось испытать холодность и отсутствие Мариуса.

История господина Понмерси очень чётко рассказана Мабефом. Вот она: «На этом самом месте в течение десяти лет я наблюдал одного благородного, но несчастного отца, который, будучи по семейным обстоятельствам лишен иной возможности и иного способа видеть свое дитя, исправно приходил сюда раз в два-три месяца. Он приходил, когда, как ему было известно, сына приводили к обедне. Ребенок и не подозревал, что здесь его отец. Возможно, он, глупенький, и не знал, что у него есть отец. А отец прятался за колонну, чтобы его не видели. Он смотрел на свое дитя и плакал. Он обожал малютку, бедняга! Мне это было ясно. Это место стало для меня как бы священным, и у меня вошло в привычку сидеть именно здесь во время обедни. Я предпочитаю мою скамью скамьям причта, а занимать их мог бы по праву как церковный староста. Я даже знал немного этого несчастного человека. У него был тесть, богатая тетка -

словом, какая-то родня, грозившая лишить ребенка наследства, если отец будет видеться с ним. Он принес себя в жертву ради того, чтобы сын стал впоследствии богат и счастлив. Его разлучили с ним из-за политических убеждений. Разумеется, я уважаю политические убеждения, но есть люди, не знающие ни в чем меры. Господи помилуй! Ведь нельзя же считать человека чудовищем только потому, что он дрался под Ватерлоо! За это не разлучают ребенка с отцом. При Бонапарте он дослужился до полковника. А теперь как будто уже и умер. Он жил в Верноне, - там у меня брат священник, - звали его не то Понмари... не то Монперси... у него был, как сейчас вижу, огромныйшрам от удара саблей».

Итак гоподин Понмерси, как и Фантина, умирает абсолютно несчастным человеком, который перед смертью даже не обнял своего сына, которого так любил.

Старик Жильнорман испытал же в свою очередь всю горечь одиночества, когда Мариус возненавидел его, не прощая ему отца, и покинул его дом.

«Нужно сказать, что Мариус не знал, какое сердце у деда. Он вообразил,

что Жильнорман никогда его не любил и что этот грубый, резкий, насмешливый старик, который вечно бранился, кричал, бушевал и замахивался тростью, в лучшем случае питал к нему не глубокую, но требовательную привязанность комедийных жеронтов. Мариус заблуждался. Есть отцы, которые не любят своих детей, но не бывает деда, который не боготворил бы своего внука. И, как мы уже сказали, в глубине души Жильнорман обожал Мариуса. Обожал, конечно, по-своему, сопровождая обожание тумаками и затрещинами; но когда мальчик ушел из его дома, он почувствовал в своем сердце мрачную пустоту».

Подобные документы

Раскрытие психологизма романа Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание". Художественное своеобразие романа, мир героев, психологический облик Петербурга, "духовный путь" героев романа. Психическое состояние Раскольникова с момента зарождения теории.

реферат , добавлен 18.07.2008


Изучение факторов, повлиявших на написание исторического романа "Унесенные ветром" американской писательницей Маргарет Митчелл. Характеристика героев романа. Прототипы и имена персонажей произведения. Исследование идейно-художественного содержания романа.

реферат , добавлен 03.12.2014


Жизнь и творчество В.М. Гюго. Историческое и вымышленное в романе "Собор Парижской Богоматери". Противопоставление Средневековья и Эпохи Возрождения; основная идея романа. Нравственные ценности и изобразительно-выразительные средства в произведении.

курсовая работа , добавлен 25.04.2014


Факторы, которые привели английского писателя Э. Бёрджесса к написанию произведения-антиутопии - романа "Заводной апельсин". Характеристика образов героев романа. Степень давления общества на подростка. Стилистика романа, его характерные особенности.

реферат , добавлен 24.12.2011


Жизненный путь известного чешского писателя Ярослава Гашека. История создания популярного романа "Похождения бравого солдата Швейка". Характеристика основных героев романа. Причины популярности произведения. Скульптуры солдата Швейка в Чехии и за рубежом.

курсовая работа , добавлен 09.11.2014


Противоборство поколений и мнений в романе Тургенева "Отцы и дети", образы произведения и их реальные прототипы. Портретное описание главных героев романа: Базарова, Павла Петровича, Аркадия, Ситникова, Фенечки, отражение в нем отношения автора.

реферат , добавлен 26.05.2009


Сюжет как важнейший из элементов романа. Роль эксперимента в развитии сюжета. Психоанализ в литературоведении. Жанровое новаторство романа "Волхв". Специфика литературного стиля Дж. Фаулза. Природа и жанр романа "Женщина французского лейтенанта".

дипломная работа , добавлен 03.07.2012


Общая характеристика творчества В.В. Набокова. Стиль, место, краткое изложение, условия и история написания романа В. Набокова "Приглашение на казнь". Анализ образа Цинцинната, Марфиньки и других основных героев романа, особенности их внутреннего мира.

контрольная работа , добавлен 11.09.2010


"Собор Парижской богоматери" В. Гюго как лучший образец исторического романа, вобравший в себя живописно воссозданную разнообразную картину средневековой французской жизни. Антиклерикальные позиции писателя. Главный идейно-композиционный стержень романа.

курсовая работа , добавлен 23.11.2010


Замысел своего романа. Сюжет романа "Преступление и наказание", особенностях его структуры. Три этапа работы Достоевского. Ответ на главный вопрос романа. Идея любви к людям и идея презрения к ним. Идея двучастного замысла и его отражение в названии.